Библиотека Mosbiblio

безопасности. Вдохновляющие воспоминания не менее важны, чем тревожные.
Благодаря пониманию этих позитивных тем вы сможете глубже понять личность,
особенности характера и поведения своего ребенка. Когда у вас возникают такие
отношения с ребенком, вам больше не следует думать о том, как его воспитывать.
Оправданные родители
Случай Дональда Фостера являет собой пример того, как мать сумела
распознать связь между темой прошлой жизни и проблемой, возникшей в этой.
Позвонив из своего дома в Тенесси, Бекки Фостер рассказала мне о случившемся.
Когда Дональду было три года, мы как-то ехали с ним в машине, любуясь
пейзажем, и вдруг он стал говорить мне о своих других родителях. Когда он
произнес эти слова, меня словно током ударило – он был очень серьезен и голос
его звучал искренне. Я могла точно сказать, что это не было придуманной
историей, он не шутил. Я спросила его, что случилось с теми другими родителями,
и Дональд ответил, что был совсем маленьким, когда те умерли.
«А где был ты, когда они умирали?» – спросила я.
«Я прятался в кустах», – ответил он.
Он не мог сказать, как умерли его родители, но по голосу Дональда я
поняла, что тот испытывает ужас. Он продолжал рассказывать о своей жизни, и это,
казалось, приносило ему облегчение. Наконец его лицо просветлело и он радостно
сказал: «А сейчас я здесь, верно? И ты моя мама?»
Я ответила: «Верно. Ты мой сын, а я твоя мама. Папа – твой отец, а
Кэссиди, Келли и Элизабет – твои сестры».
«А все мы большая и счастливая семья», – добавил Дональд. Когда он
произнес это, я поняла, что его переживание осталось позади. Он мог чувствовать
себя здесь в безопасности.
Когда я спросила Бекки, не было ли поведение Дональда необычным в связи с
этим воспоминанием, она ответила:
Сейчас, когда вы упомянули об этом, я вспоминаю, что Дональд испытывал
огромный страх перед разлукой. Он был единственным из всех моих четверых детей,
у кого проявлялся страх. Он нормально себя чувствовал, если мог меня видеть,
даже когда я выходила из комнаты, но если он не мог видеть меня, когда я
покидала комнату, то начинал ужасно кричать, не важно, кто находился рядом.
Чтобы не допускать этого, я должна была носить его везде, куда бы ни шла. Это
было ужасно!
Никто из моих детей не страдал этим, так что я решила, что во всем
виновата я. Мне казалось, что страх перед разлукой у Дональда возник из-за
моего эмоционального состояния во время беременности.
Я никогда не связывала его поведение с воспоминаниями, но сейчас я вижу
зависимость. Очевидно, Дональд боялся, что я могу покинуть его, так как его
родители из предыдущей жизни были убиты у него на глазах и он остался один.
Сейчас это приобретает смысл, и я больше не чувствую себя виноватой!
История Бекки порождает мысль о том, как важно для родителей понимать
воспоминания о прошлых жизнях своих детей. Понимая детей, они могут получить
оправдание за то, в чем винили себя.
Поскольку в нашей культуре вера в перевоплощения не распространена,
многие совестливые родители упрекают себя за упущения в воспитании, когда у их
детей возникают проблемы с поведением или в ментальной сфере. Последние
исследования доказали, что плод, находящийся в матке, регистрирует переживания
матери, что формирует его личность [1]. Итак, некоторые матери испытывают
чувство вины даже за то, что допускали плохие мысли или эмоции во время
беременности, как это делала Бекки Фостер. Причиной самообвинения является
популярное представление в нашей западной культуре о ребенке как tabula rasa –
древняя идея о том, что ребенок является в мир как белый лист бумаги, на
котором родители могут написать то, что им хочется.
Но сейчас, когда нам известно о влиянии прошлых жизней на личность
ребенка, родители не должны быть слишком придирчивыми к себе. Я не собираюсь
утверждать, что все проблемы настоящего являются результатом того, что
произошло в прошлых жизнях, – безусловно, не все так просто. Но родители не
должны терзаться виной за все, что произошло с их ребенком. Они должны знать из
результатов исследований, приведенных в этой книге, что дети действительно
приносят свой багаж из прошлого и что не все их чувства и поведение являются
отражением родительского воспитания.
Пусть эмоции проявятся
Не важно, насколько расстроен, смущен, грустен или радостен ваш ребенок,
позвольте ему выразить свои эмоции до конца. Если эти воспоминания появились
потому, что травматические проблемы не были полностью разрешены, они могут
полностью разрешиться лишь благодаря тому, что ребенок рассказал вам все о них.
Подобное разрешение может сопровождаться слезами и даже полным катарсисом. Но
возможно и полное отсутствие эмоций, отрешенные вспоминания. Какую форму это бы
ни приняло, ваша реакция всегда должна быть одной и той же: позвольте ребенку
переживать свои воспоминания столько, сколько они длятся.
Это очень важно, так как процесс воспоминаний о прошлой жизни является
совершенно естественным и управляется подсознанием. Понять, как работает
подсознание, увы, не в наших силах, но мы можем довериться его мудрости.
Психотерапевты прошлых жизней вполне полагаются на эту мудрость. Каждый день
они наблюдают то, как происходит исцеление благодаря работе подсознания. Вы
можете положиться на подсознание своего ребенка, которое подскажет ему, какую
информацию можно открыть, а когда следует остановиться. Оно знает, каким
образом происходит исцеление. Если вы позволяете ребенку проявить эмоции, то
даете свободу подсознанию, и оно работает в полную силу. Вы тем самым
позволяете произойти чуду спонтанного исцеления.
Некоторые дети, такие, как Кортни, не пережили тяжелых проблем. Их
воспоминания как на ладони – дайте им лишь возможность рассказать свою историю.
Такие дети чаще всего вставляют отрывки воспоминаний из прошлых жизней в
обычные разговоры, когда что-то пробуждает эти воспоминания. Даже тогда, когда
смерть внезапна, ребенок не кажется обеспокоенным. В таких простых случаях
следует позволить ребенку высказаться, не преувеличивая проблемы. Здесь может
не быть загадки, которую необходимо решить, или сложных вопросов, которые нужно
понять. Просто позвольте своему ребенку говорить о прошлой жизни. При этом вы
можете расслабиться и насладиться происходящим чудом.
Вы сумеете распознать сильные положительные эмоции, которые испытывает
ваш ребенок, вспоминая прошлую жизнь. Он расскажет вам истории о любви,
исполнении желаний и преданности. Он может быть возбужден, радостен или
умиротворен. Он может плакать от радости. Радуйтесь вместе с ним любви и
исполнению желаний. Подобные воспоминания могут способствовать развитию
талантов и способностей ребенка.
Если же ваш ребенок выказывает отрицательные эмоции, если он плачет,
рассказывая вам о трагической жизни, дайте ему понять, что разделяете его
чувства. Если он говорит об утрате или даже описывает собственную смерть,
постарайтесь проявить свое сочувствие, пусть он знает, что вы остаетесь с ним.
Ваше понимание поможет ему почувствовать себя в безопасности и выразить себя до
конца. Вскоре после того, как он перестанет говорить, эмоциональный заряд
исчезнет и негативные чувства забудутся.
Если сильные эмоции все еще хранятся в памяти, то вы, скорее всего,
услышите о травматической смерти. Приготовьтесь к этому, так как такие
воспоминания наиболее часты. Возможно, вам неприятно будет это выслушивать, но
ваши чувства здесь не в счет. Не старайтесь приуменьшить трагичность
воспоминаний или попытаться перевести разговор на другую тему. Наоборот,
старайтесь, чтобы ребенок проработал все образы и чувства. Не думайте, что эти
образы смерти являются болезненной фиксацией или могут повредить психике
ребенка. Они безопасны и являют собой естественную возможность освобождения от
багажа прошлого. Их воздействие благотворно. Терапевты, занимающиеся
регрессиями в прошлые жизни, обнаружили, что прохождение сквозь момент смерти в
воспоминаниях помогает избавиться от негативных эффектов этой травмы.
Рассказ о травме из прошлой жизни вполне достаточен для того, чтобы
нейтрализовать ее негативные последствия у большинства детей. И все же
некоторые дети нуждаются в полном катарсисе. Катарсис – это такое состояние,
когда все больные эмоции и мысли изливаются одномоментно. Ваш ребенок может
злиться, плакать и колотить руками и ногами. С ним даже может случиться
истерика. Это хорошо. Значит, он избавляется от воспоминаний. Пусть это
произойдет.
Конечно же, не забывайте о здравом смысле. Если ваш ребенок готов
забиться в истерике, проследите, чтобы он не ушибся и не сбросил на себя мебель.
Придерживайте его, если чувствуете, что это необходимо, но никогда не
пытайтесь отговорить его от проявления чувств. Я знаю, как тяжело наблюдать за
тем, как ваш ребенок борется с овладевшими им эмоциями. Но процесс должен
достигнуть своего апогея, и лучшее, что вы можете сделать для ребенка в данной
ситуации, – это не препятствовать ему. Никогда не меняйте резко тему разговора
– не говорите что-то вроде: «Ну, хватит, идем домой обедать», чтобы он
почувствовал себя лучше и не фиксировался на чувствах. Катарсис не будет
длиться дольше нескольких минут. Но если вы постараетесь резко отвлечь внимание
ребенка, то прервете процесс освобождения от тревожащих эмоций – катарсис будет
неполным.
Когда ребенок выйдет из этого состояния самостоятельно, вы сразу же
заметите это: у него будет такое выражение, словно солнце выглянуло из-за туч
после бури. Вы увидите сияние лица, когда тучи тяжелых эмоций развеются.
Сэйджив (Часть вторая)
Илона приняла то, что рассказал ей Сэйджив, и это сделало возможным
катарсис, оказавший влияние на его жизнь. Давайте возвратимся к тому моменту,
когда Сэйджив рассказывал, как его застрелили.
«В меня выстрелили и убили».
Меня очень обеспокоили его слова, и я спросила: «Как?»
«Грабители. Они не должны были этого делать. Ведь я ничего не сделал. Он
выстрелил в меня без всякой причины. Я был на лестничной площадке. Вначале они
застрелили мою маму, она была внизу, а затем застрелили меня».
Затем он посмотрел на меня и громким злым голосом выкрикнул: «Ты не
спасла меня!» Он действительно злился на меня и начинал возбуждаться. Вновь он
выкрикнул: «Ты не спасла меня!»
Это застало меня врасплох. Я стала успокаивать его мягким, но
убедительным голосом: «Это была не я. Это была не я. Все это происходило в
совершенно другое время. Это была другая мама. Я ее даже не знаю».
Казалось, он принял мои объяснения сразу же, затем начал рассказывать о
том, что происходило позже. «Да, я умер. Я был мертвым, но стал большим, ты
знаешь, что я имею в виду. Я оставался там, пока не пришел сюда снова как
ребенок». Затем его лицо засияло, он поднял глаза и добавил: «Тогда я выбрал
тебя и Аббу!» Он произнес эти слова так, словно внезапно понял весь смысл
происшедшего.
Поверьте мне, наша семья никогда не обсуждает подобных вещей. Мы
исповедуем традиционный иудаизм. Мы зажигаем свечи каждую пятницу, но никогда
не говорим на теософские темы. Я не знаю даже, слышал ли он к тому времени о
Боге. Так что, когда он произнес это, я была просто поражена – это было гораздо
выше того, что он мог знать. И как было смешно слышать, что он радовался, что
выбрал нас своими родителями.
После всего этого, рассказав о смерти и о своем выборе родителей, он
сказал как ни в чем не бывало: «Мы уже приехали за пиццей?»
«Да, – ответила я ему, – мы уже почти там».
Искреннее внимание Илоны, проявленное к рассказу Сэйджива о смерти,
позволило ему быстро пройти сквозь катарсис, который начался, когда он
закричал: «Ты не спасла меня! Ты не спасла меня!»
Через неделю Илона сумела вновь пробудить в сыне те же воспоминания. Но в
этот раз рассказ был неэмоциональный, злости в словах Сэйджива уже не звучало.
Катарсис завершился, и Илона стала замечать изменения в его личности.
Через неделю я спросила его об этом снова. Он как раз должен был идти
спать. Он повторил свой рассказ точно таким же образом, но в этот раз сообщил
больше деталей о своей смерти. Он сказал, что его мать стояла сверху на
лестничной площадке, а он находился перед ней. Вначале они застрелили ее, после
этого выстрелили в него. Когда грабители стреляли в него, мать была уже мертва
– лежала на полу под лестницей. Снова он повторил, что его мать не смогла
спасти его. Но в этот раз он не выражал никаких эмоций по этому поводу. Я снова
успокоила его, заверив, что не та мать и что я никогда не допущу, чтобы такое
произошло снова. Он успокоился.
Именно после этого я обнаружила огромную перемену в поведении Сэйджива,
особенно в его отношении ко мне. Он никогда не проявлял теплоты к родителям. С
момента рождения чего-то недоставало в наших отношениях. Он не любил проявлений
нежности. Когда я ласкала его, он отталкивал меня, и я чувствовала его
напряженность. Он не допускал проявлений нежности ни от кого. Это удручало меня,
так как его старшая сестра была совершенно другим ребенком, очень нежным и
ласковым. В том, что Сэйджив не таков, я винила себя – считала, что что-то
упустила в его воспитании.
Но сразу же после того, как он рассказал мне свою историю, Сэйджив
переменился. Я помню это отчетливо – все это поразило меня, словно взрыв бомбы.
Сэйджив прижался к моим коленям, обнял меня и сказал: «Я люблю тебя, мама». Он
стал очень ласковым и полюбил обнимать меня. Он гладит мне шею, если чувствует,
что я напряжена. До этого он отказывался сидеть у меня на руках. Даже моя мама
увидела перемену в мальчике и сказала, что он стал намного нежнее.
Оглядываясь назад, я вижу, что он считал меня виновной в том, что
произошло с ним в той жизни. Он злился на меня за то, что я не смогла спасти
его. И он пронес эти ощущения с рождения. Рассказав свою историю, он избавился
от этих чувств. Он постоянно обнимает меня. Это удивительно.
Разъясните прошлое и настоящее
Некоторые дети, подобно Сэйдживу, нуждаются в том, чтобы им разъяснили
разницу между прошлым и настоящим. Даже после того, как они рассказали о своих
воспоминаниях и выразили эмоции, в их душах продолжает происходить борьба с
неприятными чувствами из прошлого. Они нуждаются не только в нашей
снисходительности, им требуется наше вмешательство и заверение в том, что
образы прошлого не будут больше мучить их, что сейчас они находятся в
безопасности, что новая семья сумеет защитить их.
И хотя нам трудно это представить, но некоторые маленькие дети не вполне
могут отличить прошлое от настоящего. Они не понимают, что умерли и перенеслись
в иную жизнь, в иное тело. Прошлое и настоящее перемешивается в их сознании, и
образы прошлого накладываются на нынешнюю действительность.
Мы можем увидеть это с драматической ясностью на примере двух случаев,
описанных Яном Стивенсоном. В первом случае первая полная фраза турецкого
мальчика, Келаля Капана, была: «Что я здесь делаю? Я был в порту». Когда он
научился говорить лучше, то объяснил, что был портовым работником, который
заснул в трюме корабля, в то время когда его загружали. Он скончался мгновенно,
когда на него свалилась цистерна с нефтью. Келалю казалось, что он проснулся в
трюме корабля, и он очень удивился, обнаружив себя в теле ребенка. Он не знал,
что умер [2]. Пармод Шарма из Индии был столь же удивлен, внезапно оказавшись в
новой жизни. Он помнил десятки верифицированных деталей из жизни человека,
который умер сразу после того, как принял целебную ванну. Одна из первых фраз
Пармода была: «Я сидел в ванной и вдруг увидел, что мои ноги стали маленькими»
[3].
Некоторые дети стоят одной ногой в своей прошлой жизни и перескакивают в
своем воображении из одной жизни в другую. Они не понимают, в которой из жизней
находятся в данную минуту. Это особенно справедливо по отношению к очень
маленьким детям, так как их память очень тесно связана с континуумом прошлой
жизни. Их сознание еще не фиксировано в пределах границ одной жизни. Их
восприятие времени размыто: прошлое и настоящее существует для них одновременно.
Я думаю, что одна из причин, по которой это происходит, – та, что шок,
переживаемый при внезапной смерти, удерживает часть сознания в его прежнем
существовании, и переход в новую жизнь оказывается незавершенным.
Мы можем помочь ребенку завершить переход, объясняя ему: «В новом теле
тебе ничего не угрожает. Сейчас ты в иной жизни». Так сделала Колин, утешая
Блэйка. Слова действуют как страховочный канат, при помощи которого ребенка
можно вытянуть прошлого и полностью перенести в настоящее. Иногда этого
понимания совершенно достаточно, чтобы избавиться от прошлого, тяжелые
переживания из прошлых жизней после этого прекращают тревожить его.
Возможно, наряду с общей классификацией, вы еще должны успокоить своего
ребенка в отношении специфических причин беспокойства. Заверьте его в том, что
все травматические события завершились и ему не придется переживать их вновь.
Пользуйтесь положительными заверениями (аффирмациями), чтобы закрепить
положительные уроки. Повторяйте заверения, если это необходимо, на протяжении
нескольких последующих дней, недель, а то и месяцев. Это особенно важно, если
какая-нибудь ситуация может напомнить ребенку о травматическом переживании из
прошлой жизни.
Например, в случае с Билли, которого беспокоили воспоминания о бедности и
голоде, подходящей аффирмацией будет: «Сейчас ты всегда можешь иметь столько
еды, сколько захочешь». А это заверение будет уместным в любом случае: «Ты –
член нашей семьи и все мы любим тебя».
Натали
Филлис Элкинз нашла меня вскоре после моего появления в Опра-шoy. Она
позвонила мне через пару дней после того, как ее двухлетняя дочь, Натали,
произнесла то, что прозвучало как предсказание собственной неминуемой смерти.
Обратите внимание на то, как в этом случае Филлис использует вопросы, чтобы
распознать, как изменялось время, в котором Натали употребляла слова, описывая
свою историю и путая прошлое с настоящим, и как девочка через несколько недель
прошла через катарсис.
Однажды утром мы с Натали спустились вниз, и я стала готовить ей овсянку.
Она ползала по полу и о чем-то болтала, и вдруг, подняв на меня глаза,
произнесла необычно ясным и отчетливым голосом: «Ты никогда меня больше не
увидишь».
Я спросила: «Что ты имеешь в виду?»
Она ответила: «Боб и Рэнди бросили меня в воду. И убили меня. И я
поднялась наверх, в голубое». При этом она указала на небо. Конечно, у меня
поджилки затряслись, и я спросила: «Когда это все произошло?» Она снова
задумалась и ответила: «Во вторник». Это был понедельник.
Когда мы сели за стол и стали завтракать, ее глаза словно остекленели,
она смотрела на меня неотрывно. По ее взгляду я могла сказать, что были моменты,
когда она присутствовала, и были моменты, когда она входила в транс. Ее слова
были обдуманны и кристально ясны. Ее поведение внезапно изменилось – стало
более контролируемым и взрослым. Ее слова, тон, поведение привели меня в
отчаяние.
Я рассказала об этом мужу, когда он пришел с работы, и он расстроился так
же, как и я. Муж старался расспросить дочь подробнее, но она перестала говорить
на эту тему и вновь начала вести себя как ребенок.
На следующее утро я, руководствуясь инстинктом, приоткрыла окно, прежде
чем обратиться к ней снова с вопросом на эту тему. Мой муж ушел наверх, и я
опросила: «Помнишь, как ты вчера начала рассказывать мне о Бобе и Рэнди?»
Она ответила: «Да, что-то о бассейне». Ее лицо было очень серьезным и
говорила она очень отчетливо.
Я сказала: «Расскажи мне об этом бассейне».
Она ответила очень тихо и спокойно: «Там были игрушки и рыбки».
Я продолжала: «Расскажи мне о Бобе и Рэнди. Кто они – дети?»
«Они мальчишки», – без колебаний ответила Натали.
«Это был сон?» – спросила я.
«Нет, это не сон».
«Ты видела все это по телевизору?»
«Нет, этого не было по телевизору».
«Это уже произошло?»
Она сказала: «Я должна скоро буду уйти. Я уйду наверх, в голубое».
«Ты боишься воды?»
«Нет, я скоро уйду наверх – туда, в голубое».
Это все, что мне удалось из нее вытянуть. Говоря об этом, Натали
произносила слова особенно отчетливо и уверенно. Она казалась старше своих лет.
Мы с мужем даже не представляли, что думать обо всем этом. Мы были
эмоционально истощены. В эту ночь я спала с Натали, так как была испугана и
хотела быть поближе к ней. На следующее утро я снова спросила ее насчет
бассейна. Она ответила: «Я взлетела в голубое». (Обратите внимание на прошедшее
время.)
«А Боб и Рэнди были там?»
«Они были моими друзьями, но не хотели играть со мной».
«Ты одета в купальник?» – спросила я.
Она наклонила голову, посмотрела на себя и ответила: «Да».
«Была ли мама с тобой?»
«Нет».
«Ты была большой девочкой или маленькой? Как тебя зовут?»
«Натали». (Обратите внимание, Филлис употребила в этом вопросе настоящее
время, и Натали назвала свое нынешнее имя.)
«Как выглядел бассейн?»
«Игрушки, маленький бассейн с рыбками. Я плавала».
«А как было взлетать?»
«Приятно».
Я знала, что она не сочиняет. Натали было только два года, а рассказ
выглядел очень связным. Рассказ не изменялся день ото дня. Когда она сочиняет,
то прибавляет новые детали каждый раз, присоединяет кусочки из других историй и
из волшебных сказок, которые ей читали. Я могу легко определить их – такие
истории все время изменяются. Но в этом рассказе не было фантазий. Она была
очень уверена в том, что говорит, и точно описывала детали.
Натали вновь и вновь возвращалась к своей истории, и всегда по утрам.
Иногда она заговаривала об этом, как только вставала с постели. Она никогда не
противоречила собственному рассказу. Я начала задавать ей открытые вопросы,
вроде: «А что произошло потом?», и следила за тем, куда они приведут. Она
всегда говорила о том, что было в ее голове, никогда не поддаваясь внушению.
Но когда это проходило, я ничего не могла сделать, чтобы продлить рассказ.
Я старалась разговорить ее перед сном, но это не срабатывало. Что любопытно,
Натали такая «папина дочь», но никогда с ним не говорила об этом. Она ничего не
вспоминала при нем.
Мы с Филлис задумались: вспоминает ли девочка свою прошлую жизнь или
предвидит свою собственную смерть? Мы склонялись к первому. Хотя Натали не
выказывала страха перед водой, все остальные признаки присутствовали: уверенный
тон, неизменность во времени, а также знание того, что утопление приводит к
смерти, – то, что двухлетний ребенок не имел возможности ниоткуда узнать.
Филлис также сообщила, что они не знают ни одного мальчика с именами Боб
и Рэнди, но она не собирается оставлять девочку одну возле бассейна – по
крайней мере, пока все это не объяснится. Собственно, она даже боялась купать
дочь в ванночке!
Я предложила Филлис продолжать разговоры на эту тему, используя открытые
вопросы, и попытаться внушить дочери, что все это произошло давно, когда та еще
была в ином теле, и что Боб и Рэнди остались в той, другой жизни. Я также
предупредила Филлис, что катарсис неизбежен. Натали вновь может пережить ужас
того момента – плакать, даже биться в истерике, но все это должно быть к
лучшему. Когда это произойдет, Филлис должна присутствовать и дать возможность
завершиться процессу, после чего с предельной лаской и любовью объяснить дочери,
что сейчас она в безопасности и ей нечего бояться.
Через несколько недель положение дел начало изменяться. На День Матери
Филлис вновь спросила Натали об этом переживании.
«Было ли ребенку больно, когда он плавал в бассейне?»
«Да, – ответила Натали, – ребенок упал и ударился головой. Щека была
красной. Его звали не Натали, его звали Зак».
Удивленная Филлис спросила: «Что затем произошло?»
«Я полетел к небу».
«Сколько лет было Заку?»
«Два», – ответила девочка.
«Ты хочешь рассказать мне об этом?»
«Нет, – ответила та, – я боюсь».
Филлис попыталась успокоить ее: «Это никогда больше не произойдет. Сейчас
можно говорить об этом». Но Натали вышла из транса. Ей больше нечего было
сказать об этом.
В этот момент Натали начала осознавать свои чувства до такой степени, что
смогла сформулировать их. Она сказала: «Я боюсь».
В тот же день семья отправилась к бабушке Натали. Филлис вспоминает:
Натали сидела в своем стульчике на заднем сиденье и была очень сонной.
Мой муж обернулся и посмотрел на нее. Она выглядела так, словно случилось
что-то плохое. Ее лицо было очень мрачным, и она сосредоточенно смотрела в пол.
Я спросила: «Ты хочешь поговорить об этом?»
Натали ответила: «Я боюсь, я боюсь». При этом она заерзала на своем
стульчике. Затем она взглянула наверх и ее глаза прояснились. Я видела перемену
в ее лице. Когда мы приехали к бабушке, она была совершенно безмятежной.
Через несколько недель Натали удивила меня, когда, во время посещения
моей подруги, моя дочь спросила ее: «Ты слышала о Заке?» И затем очень
уверенным тоном, словно констатируя факт, Натали рассказала, как Зак плавал в
бассейне, захлебнулся водой, упал на дно, туда, где плавают рыбки, и ушиб
голову. Очевидно, процесс разрешения произошел в День Матери, так как на этом
все завершилось.
Я думаю, что Натали смогла преодолеть свой страх, так как чувствовала
полную поддержку со стороны матери. У нее был катарсис, когда она ехала в
машине. Через несколько недель, в подтверждение того, что эпизод получил
разрешение, она вспомнила его, употребляя прошедшее время и говорила о себе в
третьем лице. Она не испытывала при этом никаких эмоций, не казалась
взволнованной. Она рассказала обо всем этом как о случае, происшедшем с кем-то
другим. Больше Натали никогда не говорила о том, как «поднималась в голубое».
Разворачиваясь во времени
Разрешение воспоминания обычно не происходит за один раз. В большинстве
случаев процесс происходит постепенно. Воспоминания могут повторно приходить на
протяжении дней, недель, месяцев и даже лет. Ваш ребенок может заговорить о
своей прошлой жизни, затем вернуться к этому разговору через год, чтобы больше
никогда не говорить о ней. Но есть такие дети, которые часто отпускают
случайные замечания по поводу своей прошлой жизни, чем каждый раз изумляют вас.
Поскольку вы не знаете, завершился ли процесс воспоминаний у вашего
ребенка, вы должны относиться к его словам с большой осторожностью, чтобы не
отпугнуть его от этого. Если вы хотите поделиться невероятной историей,
рассказанной вашим ребенком, с друзьями или родственниками, проявите
сдержанность. По крайней мере, никогда не поднимайте шума по этому поводу,
особенно в присутствии ребенка, – это может смутить его. Некоторые родители
рассказывали мне, что их дети, став центром внимания, начинали так смущаться,
что просто отрицали свои собственные слова. Защитите ребенка от прямой критики
– никогда не передавайте его слов человеку, который, как вы знаете, ни за что
не примет идеи о прошлых жизнях. Достаточно нескольких насмешливых слов
взрослого, чтобы ребенок понял, что прошлые жизни – это то, над чем взрослые
смеются.
Женщина из Южной Калифорнии писала мне о незабываемом переживании из
прошлой жизни, которое она вспомнила более шестидесяти лет назад. Тогда ей было
пять лет отроду. Но ее мать посмеялась над ней. Чувство жгучего смущения
осталось с ней на всю жизнь:
Я помню, словно это произошло вчера. Мать только обнимала меня и смеялась.
Я сожалела, что поделилась с ней своим видением. Позже я слышала, как мать
передает отцу мои слова. Она снова смеялась при этом. Тогда я решила, что
больше никогда не буду рассказывать им ничего важного для меня, ведь это сможет
вызвать их смех.
Некоторые родители спрашивают, можно ли пытаться пробудить в ребенке
воспоминание вновь, вместо того чтобы ожидать, пока оно придет спонтанно.
Ответ: «Да», но только в том случае, если вы будете пытаться сделать это мягко,
не нажимая на ребенка. Если первое спонтанное воспоминание было коротким, как
это часто бывает, у вас, скорее всего, не было достаточно времени, чтобы
попытаться прояснить его. Это достаточный повод попытаться возродить процесс –
попытка не принесет вреда.
Прислушайтесь к собственному инстинкту, чтобы определить лучшее время для
вопросов. Успокойтесь сами и подождите, пока ваш ребенок расслабится, выберите
время, когда вас никто не будет отвлекать. Колин и Илона пользовались тем
моментом, когда их дети готовы были отойти ко сну и были наиболее податливыми.
Филлис Элкинс обнаружила, что лучшее время для прихода воспоминаний к ее дочери
– это утро, перед самым завтраком. Еще одна мать говорила мне, что с ее дочерью
это всегда происходит на кухне.
Когда вы почувствовали, что энергетическое состояние является подходящим,
напомните своему ребенку, как бы между прочим, о том, что он рассказывал раньше.
Например, спросите: «Помнишь, как ты рассказывала о своей другой маме?» Дайте
ему понять, что вас интересует то, что он говорил, и вы хотите услышать
продолжение истории. Ребенок может продолжить говорить с того места, на котором
прервался, не пропустив ничего. Но может статься, что он откажется говорить или
заявит, что ничего не помнит. Если, после ваших деликатных напоминаний, ребенок
отказывается говорить на эту тему или отвечает, что это был «всего лишь сон»,
не настаивайте, оставьте все как есть. Если дверь не открывается сама, вы не
сможете заставить ее отвориться.
Если ваши попытки разговорить ребенка не увенчались успехом, вы можете
постараться сделать так, чтобы он передал свои образы художественными
средствами. Пусть он нарисует все это или воспроизведет в игре с куклами. Даже
если он проигнорирует ваше, предложение, продолжайте наблюдать за его рисунками
и играми. Заметив, что он рисует или проигрывает сцены из своих воспоминаний,
проявите интерес к этому. Возможно, поток памяти откроется вновь.
Постскриптум: Записывайте
Записывайте все, что расскажет вам ребенок о своих воспоминаниях. Делайте
это тут же, пока его слова свежи в вашей памяти. Кроме рассказа, записывайте
все, что вам запомнилось: язык тела, выражение лица, характерные жесты.
Запишите также то, что именно вы и ваш ребенок делали в тот момент, когда
пришло воспоминание.
Если ваш ребенок вернется к этому разговору, ваши записи помогут вам
определить совпадение рассказов или установить, какие новые детали появились.
Часто воспоминания о прошлых жизнях приходят в виде небольших фрагментов,
которые кажутся совершенно бессмысленными и которые трудно запомнить. Но если
вы будете вести регулярные записи, то сможете убедиться, что собранные вместе
отрывки воспроизводят некий сюжет и имеют смысл.
Запись – прекрасный способ разобраться в собственных мыслях и обнаружить
новые аспекты переживаний ребенка. Вам могут, открыться связи между
воспоминаниями и чертами личности вашего ребенка. Запись может быть формой
раздумья о духовном значении воспоминания для вашего ребенка, а также для вас
самих.
Ваши записи могут помочь и другим родителям. Исследование воспоминаний о
прошлых жизнях – новая наука, и, прежде чем придет полное понимание этого
явления, предстоит сделать большую работу. Такие независимые исследователи, как
я, должны полагаться на свидетельства таких свидетелей, как вы. История,
записанная вами, может стать ценным вкладом в исследование, если вы захотите
поделиться ею позднее. Другие родители смогут поучиться у вас.
Храните тетрадь с записями в самом надежном месте, где она будет цела
следующие двадцать-тридцать лет. Когда ваш ребенок вырастет и забудет
собственные слова, вы сможете показать ему, что он говорил раньше. В этой новой
перспективе его воспоминания о прошлой жизни могут приобрести новое, более
глубокое значение. Как вы, так и ваш ребенок будете удивлены, обнаружив, что
его карьера, черты характера и поведение были предопределены теми странными
фразами, которые он произносил еще в двухлетнем возрасте.
Джон ван Дайк
Джон ван Дайк сейчас взрослый человек – ему за двадцать. Это тот самый
Джон ван Дайк, который помнил свою жизнь, в которой он был мальчиком-индейцем,
погибшим во время битвы. Когда ему было три года во время посещения Ассизи в
Италии, к нему пришло еще одно воспоминание о прошлой жизни. Его мать, Алисой,
вела дневник. Когда Джон подрос, одна из записей в дневнике стала для него
источником вдохновения. Она напомнила ему о том, что он получил путеводную нить,
еще будучи маленьким мальчиком.
Джону было три года, когда он посетил Ассизи. Еще до этого посещения его
любимой книгой была «Святой Франциск и волк» – маленькая детская книжка, в
которой описывалась жизнь этого замечательного святого. Ему нравилась эта
история больше любой другой, и он просил меня перечитать ее еще и еще.
В первый же день мы посетили главную церковь, а затем отправились к
маленькой часовне, где св. Франциску явился Христос и велел: «Франциск, возведи
мне церковь».
Как и всякий шустрый трехлетний ребенок, Джон постоянно бегал. Вот и
сейчас он опережал нас по крайней мере на полквартала. Когда мы с мужем
повернули за угол и ступили на дорожку, ведущую к церкви, то, к своему
удивлению, увидели Джона, держащего за руку монаха-францисканца и терпеливо
поджидающего нас. Монах представился и сказал, что Джон просил его показать
церковь. Монах казался несколько ошарашенным и в то же время заинтригованным
открытостью трехлетнего американца.
Следуя за двумя новыми друзьями, мы прислушивались к их беседе и были
очень удивлены, когда Джон попросил монаха показать определенные места церкви,
о которых я никогда не слышала, и уж подавно не говорила о них сыну. Он говорил,
словно человек, бывавший здесь раньше. Монах, словно почувствовав это, давал
обдуманные ответы: «Да, но в наши дни мы едим здесь. Сейчас мы спим здесь, так
как нас стало больше».
Когда мы пришли в саму церковь, где св. Франциску явилось видение, Джон
застыл на несколько минут, вглядываясь в изображение Христа. Это было
совершенно не свойственно нашему трехлетнему сорванцу. Когда Джон прощался со
своим новым другом-монахом, мы с мужем были вполне убеждены, что одну из своих
прошлых жизней наш сын провел в Ассизи.
Мы с Джоном составляли альбом нашего путешествия, расставляя по темам
фотографии и открытки. Этот альбом до сегодняшнего дня остается его самой
ценной вещью. Мне стоит только сказать: «А помнишь, когда мы были в Ассизи?» –
и воспоминания вновь возвращаются к нам, когда мы переворачиваем его затертые
страницы.
Как только Джону исполнилось двадцать лет, он стал членом Христианской
студенческой группы Колорадского колледжа. Два раза он отправлялся в Мексику
для миссионерской работы среди индейцев племени тараумара и один раз ездил в
Канаду, чтобы помочь эскимосам. Он решил посвятить свою жизнь помощи беднякам
Третьего Мира. Я уверена, что выбор карьеры Джона во многом предопределен его
детскими воспоминаниями о прошлых жизнях.
Как мать и детский психотерапевт, я поняла, что дети особенно открыты для
спонтанных воспоминаний о прошлых жизнях в возрасте между двумя и семью годами.
Долг взрослых людей – отнестись с вниманием к этим воспоминаниям и, если
получится, записать их, чтобы мудрость не была утрачена.
Глава тринадцатая. Увидеть прошлое во сне
Воспоминания о прошлых жизнях появляются в снах
«Это никогда бы не произошло, не будь того сновидения...» – так
начинается история Дженни Коккелл о детских сновидениях и воспоминаниях о
прошлых жизнях. В детстве, которое проходило в пятидесятых годах нашего
столетия в Англии, Дженни преследовали повторяющиеся, необычайно яркие
сновидения. Она видела себя взрослой женщиной по имени Мэри, лежащей на кровати
в большой белой комнате и умирающей от лихорадки. Каждый раз Дженни просыпалась
с чувством страха и раскаяния, мучимая мыслью о восьми детях, которых она
вынуждена оставить. Когда она стала старше, повторяющееся сновидение продолжало
преследовать ее, и она не могла отделаться от убеждения, что та женщина была
реальным человеком, жившим в прошлом. Как только она взяла в руки карандаш и
научилась проводить линии на бумаге, Дженни стала рисовать карты деревни,
являющейся ей в ее снах. Она пыталась как можно точнее изобразить дом, дорогу,
лавки, церковь и даже переулки. Она «знала», что деревня находится в Ирландии и
рано или поздно она отыщет ее.
Когда Дженни выросла, у нее уже накопилось достаточно информации,
полученной из сновидений, чтобы определить, что ее прежней личностью была
женщина по имени Мэри Саттон, жившая в маленьком городке к северу от Дублина,
умершая от лихорадки и оставившая после себя восьмерых детей. Упорные попытки
Дженни определить свою прежнюю личность вознаградились встречей со взрослыми
детьми Мэри Саттон, жившими в Ирландии. Почти каждая деталь, перечисленная
Дженни, была подтверждена, включая и те из них, которые были известны
исключительно в кругу семьи. Но, самое главное, после встречи со своими детьми
из прошлой жизни, Дженни избавилась от чувства вины, которое преследовало ее с
детства – с тех самых пор, как ей стали являться повторяющиеся сновидения.
Удивительная история Дженни Коккелл, полностью описанная в ее книге
«Сквозь время и смерть» [1], является ярким примером «раскрытого» случая, когда
предыдущая личность идентифицирована, а воспоминания верифицированы. Это
является убедительным подтверждением того, что воспоминания о прошлой жизни
могут приходить во сне. Я также встречалась со сновидениями о прошлых жизнях в
собранных мною случаях. Это же описывал и доктор Стивенсон в своих трудах –
некоторые сны о прошлых жизнях подтверждались событиями из биографии реального
умершего человека [2]. Сновидения о прошлых жизнях являются частным случаем
феномена детских воспоминаний о прошлых жизнях. Сны могут предшествовать или
сопровождать воспоминания о прошлых жизнях, приходящие во время бодрствования.
Это дополнительное пространство, где мы можем искать воспоминания о прошлых
жизнях.
Логично предположить, что воспоминания о прошлой жизни могут приходить во
время сна. Воспоминания о прошлых жизнях существуют в подсознании, а сновидение
– это форма, в которой подсознание выражает себя. Во время сна рациональная
часть разума ослабляет свой контроль, и весь подсознательный материал –
фантастические видения, символические образы страха и желания – прокручивается
в нашем сновидящем мозге. Но иногда воспоминания из прошлых жизней вытесняют
весь остальной бессознательный материал и разворачиваются во всей красе.
Поскольку память о прошлых жизнях у детей столь свежа и близка к поверхности, я
думаю, что подобные воспоминания гораздо чаще просачиваются в детские
сновидения, чем мы привыкли считать.
С какого возраста начинают приходить детям сновидения о прошлых жизнях?
Некоторые дети начинают рассказывать о своих сновидениях и кошмарах, как только
научатся говорить. Некоторые из этих детей начинали кричать во сне с самого
рождения, что, возможно, свидетельствует о том, что воспоминания о прошлых
жизнях стали являться им сразу же после появления на свет. Могли ли сновидения,
несущие в себе информацию о прошлых жизнях, являться еще раньше, до рождения?
Последние исследования доказывают, что плод, находящийся в матке, начиная с
двадцати шести-тридцати недель проявляет мозговую активность, аналогичную сну
REM12, что, как известно, является признаком сновидений [3]. Что может сниться
еще не родившимся детям, когда их опыт ограничен стенками матки? Напрашивается
логический ответ – прошлые жизни.
Любопытно, но тибетский средневековый текст, появившийся в одиннадцатом
веке, рассказывает нам о том, что воспоминания о прошлых жизнях начинаются еще
в матке, более того, тибетские авторы называют тот же возраст плода, когда он
(по современным научным данным) проявляет признаки сна RЕМ. Вот что сообщает
этот текст: «В двадцать шесть недель сознание ребенка, находящегося в матке,
становится очень ясным, и он может увидеть свои предыдущие жизни. Он может
видеть, был ли он чистым созданием или обычным созданием и какой образ жизни он
вел перед тем, как должен родиться повторно» [4].
Признаки сновидений
Динамика сновидений о прошлых жизнях в основном такая же, как и динамика
спонтанных воспоминаний. Признаки, определяющие подлинность воспоминаний о
прошлых жизнях, приведенные в десятой главе, почти полностью применимы и для
разбора сновидений. Но есть еще три дополнительных признака, помогающие
отличить сновидение о прошлой жизни от обычного сновидения.
1. Яркие и связные
Яркие – вот слово, которое чаще всего слышишь от людей, которым снились
сцены из прошлых жизней. Сновидения являются необычайно реальными и отчетливыми.
Они настолько ярки, что оставляют по себе впечатления на несколько дней,
недель и даже лет.
В отличие от обычных сновидений, сновидения о прошлых жизнях никогда не
превращаются в неразборчивую смесь отрывочных фрагментов историй, расплывчатых
образов и фантастических событий. Сама история всегда является связным и
реалистическим сценарием, с достоверными деталями и действиями, развивающимися
по правдоподобному сюжету. Даже если сновидение состоит из коротких фрагментов,
в них заключена связная история.
2. Повторяющиеся
Многие сновидения о прошлых жизнях повторяются. Обычно они начинаются и
обрываются на одном и том же месте, словно видеомагнитофон, который
прокручивает по заданной программе один и тот же фрагмент записи. Иногда
появляются одиночные, неподвижные образы, каждый раз остающиеся неизменными.
Иногда сновидение развивается, чтобы остановиться в критический момент. Этот
критический момент чаще всего является смертью или преддверием значительного
события, изредка – откровения. Иногда история открывается с каждым
повтором немного полнее, а иногда делает стремительный скачок после того, как
во всех предыдущих случаях обрывалась все на том же месте.
Например, в моем сновидении о той жизни, где я погибла в фашистском
концлагере, мне все время снилась женщина в светло-коричневом пальто и в шляпке,
которая несет сумку, переброшенную через плечо, и идет по бульвару мимо
каменной стены. Это сновидение преследовало меня с самого раннего детства, и я
всегда видела одну и ту же сцену. Только когда я стала взрослой, сновидение
продвинулось дальше, и я увидела себя в правительственном здании, стоящей перед
двумя немецкими офицерами.
Иногда такие сновидения становятся более редкими, по мере того, как
ребенок растет, и затем полностью уходят. Но отнюдь не всегда: повторяющиеся
сновидения могут начаться в детстве и продолжаться в зрелом возрасте, не теряя
своей яркости и эмоциональной напряженности. Из приведенных ниже случаев вы
увидите, как повторные кошмары могут преследовать человека долгие годы, доводя
его до тяжелой бессонницы.
Безусловно, не все яркие повторяющиеся сновидения несут в себе
воспоминания о прошлых жизнях. Страхи сегодняшнего дня могут преследовать нас и
во сне. Не каждому ли из нас являлся кошмар о том, что мы не готовы к школьному
экзамену? И не все сны о прошлых жизнях приходят к нам повторно. Я слышала от
разных людей, как воспоминания о единственном сновидении преследовали их годами
– столь яркими и сильными были образы, заключенные в нем.
3. Иная личность
Поскольку сновидения о прошлых жизнях порождены настоящими воспоминаниями,
сновидящий видит себя иной личностью, находящейся в ином месте в иное время.
Если эта личность имеет другой пол и значительно отличается по возрасту, то
сновидящий по пробуждении понимает, что этот сон «совсем не такой, как те,
которые обычно снятся».
В моем повторяющемся сновидении я видела себя взрослой женщиной,
находящейся в незнакомом городе и носящей старомодный наряд, совершенно не
похожий на ту одежду, которая была у меня или у взрослых, окружающих меня в
нынешней жизни. И хотя я воспринимала женщину как «кого-то другого», в то же
время я без сомнения знала, что это была я, точно так же, как Дженни Коккелл
знала, что она и есть Мэри Саттон. Рабби Гершом в своей книге «То, что не
превращается в пепел», приводит историю мальчика, который часто видел себя во
снах в образе взрослой женщины [5]. Если этот признак повторяется неоднократно,
он является свидетельством того, что вы видите сон о прошлой жизни.