Библиотека Mosbiblio

«J'ai Peur! Ou Est Ma Mere?»13
Самым ярким свидетельством того, что воспоминания о прошлых жизнях могут
приходить во сне, является ксеноглоссия – разговор на чужом языке, которому
человек никогда не обучался. Вот случай из книги «Жизни» доктора Фредерика
Ленца.
Мы с мужем как-то проснулись ночью, разбуженные странным голосом,
доносящимся из комнаты нашей шестилетней дочери. Мы вскочили с постели и
бросились в ее комнату, но увидели, что она спокойно спит. Мы уже собирались
возвращаться обратно, когда услышали, что она снова заговорила. Она быстро
что-то говорила по-французски каким-то чужим голосом. Моей дочери шесть лет,
она никогда не покидала нашей страны и никогда не встречалась с кем-либо,
говорящим по-французски.
Она продолжала говорить по-французски несколько ночей подряд. Мы с мужем
не могли понять, о чем шла речь, так как прошли только элементарный курс
французского в колледже. Тогда мой муж принес с работы портативный магнитофон и
записал ее слова. Мы дали прослушать запись преподавательнице французского
языка из местной высшей школы. Она сказала, что маленькая девочка (наша дочь),
голос которой записан на пленке, ищет свою мать, которую потеряла, когда на их
деревню напали немцы. Она также сказала, что маленькая девочка пребывает в
растерянности и, если судить по ее тону, очень расстроена.
У меня такое чувство, что наша дочь жила раньше во французской деревне и
умерла во время одной из мировых войн.
Этот случай представляет ценность не только благодаря тому, что речь
девочки была записана на пленку и ксеноглоссия верифицирована, но и потому, что
он несет в себе признаки воспоминаний о прошлых жизнях. Девочка описывает
историю из прошлой жизни, созвучную столь многим трагедиям прошлых войн.
Эта история кажется мне незавершенным делом, взывающим к вниманию. Я
подозреваю, что в той своей жизни она умерла вскоре после разлуки с матерью, и
это стало причиной того, что и в этой жизни она страдала от остаточного чувства
одиночества и страха. Я думаю, что девочка испытывала фобии и боялась
изолированности в этой жизни. Но в книге ничего больше не говорится о том, как
эти воспоминания воздействовали на ребенка.
Исцеление от кошмаров
Сновидения о прошлых жизнях, о которых нам приходится чаще всего слышать,
– это кошмары. Детям снятся яркие сны о приятной и спокойной прошлой жизни, но
они редко делятся ими с нами. Сновидение о драматической смерти или травме,
полученной в прошлой жизни, будоражит ребенка и привлекает к себе его внимание.
Оно заставляет вашего ребенка просыпаться ночью и бросаться в вашу комнату,
плакать и искать у вас защиты. При повторных кошмарах эти сцены происходят чуть
ли не каждую ночь, разрушая покой всей семьи.
Некоторые кошмары являются воспоминаниями о прошлых жизнях, взывающих к
помощи. Как и воспоминания наяву, ночные кошмары являются манифестацией
нерешенных вопросов и незавершенных дел, которые нуждаются в том, чтобы их
осознали и в них разобрались. Почему бы нам не воспринимать кошмары как
возможность исцеления травм прошлых жизней, которые не желают отпустить
ребенка?
Это очень важный вопрос. Если кошмары, в которых заключены воспоминания
из прошлых жизней, не распознаны вовремя и не исцелены, они могут причинить
проблемы в зрелом возрасте – стать причиной бессонницы, низкой самооценки и
беспричинных страхов. Вот почему родители должны прекратить реагировать па
кошмары по старинке – отметать их как фантазии (подразумевая под этим, что они
лишены всякого смысла) или снисходительно пытаться доказать малышу, что под
кроватью и в шкафах не прячутся никакие чудовища и бабаи. Никогда не обращайте
в шутку кошмар своего ребенка! Напротив, старайтесь проникнуть в смысл
сновидения и постарайтесь найти в нем признаки воспоминаний о прошлых жизнях.
Относитесь к страху не как к проблеме, а как к симптому, который указывает на
то, что воспоминания о прошлых жизнях должны быть поняты и исцелены.
Как вы должны реагировать? Общие принципы работы со сновидениями те же,
что и принципы работы с воспоминаниями. Когда воспоминание попадает в сферу
сознания и признается, оно блекнет и прекращает тревожить ребенка во сне и
наяву. Но здесь есть существенная разница – обычное сновидение о прошлой жизни
не всегда очищает память. В отличие от воспоминаний о прошлых жизнях,
приходящих во время бодрствования, сновидения не являются сознательными до тех
пор, пока ребенок не расскажет о них подробно после того, как проснется. После
того как сновидение стало осознанным, оно мало чем отличается от любого иного
спонтанного воспоминания о прошлой жизни, и для работы с ним вы можете
воспользоваться советом, приведенным в двенадцатой главе. Пусть ваш ребенок
расскажет вам о своем сновидении, постарайтесь распознать в нем факты и эмоции.
Признайте правду в его переживании и дайте возможность выразить свои эмоции.
После этого очертите прошлое и настоящее, скажите ему, что вы его любите, и
дайте специфическим темам специальное объяснение.
Мэри и бомбы
Этот случай из книги Рабби Гершома является ярким примером того, как
травматические воспоминания о прошлых жизнях могут впервые прийти во сне, а
затем продолжать преследовать ребенка во время бодрствования. Легко заметить,
что могли бы сделать родители Мэри, знай они, на что следует обращать внимание
в таких случаях.
Мэри родилась на Среднем Западе. Днем она была нормальным, активным
ребенком, но по ночам кричала от страха. Как только Мэри научилась говорить,
она смогла ясно описать свой страх перед бомбежкой и ужас, испытываемый при
звуке сирен. Однажды, когда Мэри возвращалась домой из школы, она услышала звук
сирены. Выскочив на проезжую часть, она остановила проезжающий автомобиль и
начала кричать водителю: «Нас будут бомбить. Сейчас нас будут бомбить!»
В раннем детстве она видела себя в качестве молодой, очень худой женщины,
очень испуганной, которая задает вопрос: «Почему, почему? Как это могло
случиться?» Мэри сейчас взрослая женщина. Она никогда не голодала в этой жизни,
но все же боится умереть с голоду.
Ее родители всегда отмахивались от ее странных поступков, объясняя их тем,
что она «что-то услышала по радио», но Мэри знала, что за ее страхами стоит
нечто большее. Она недоумевала всю жизнь по поводу того, что же с ней «не так»,
пока не вспомнила отчетливо свою прошлую жизнь во время путешествия по Германии.
Она увидела, что умирает во время бомбежки, и ее кошмары и страхи обрели смысл
[6].
Родители Мэри могли бы исцелить ее от страхов, пока она была маленькой
девочкой, просто приняв ее историю как воспоминание о прошлой жизни и
попытавшись утешить ее. Они могли излечить ее, говоря: «Да, ты пережила
бомбежку в прошлой жизни. Мы понимаем, что ты боишься снова попасть под бомбы,
но война давно окончилась. Ты находишься в безопасности с нами, и у нас много
еды». Они могли бы попытаться разузнать больше об этой истории – как она умерла,
в каком возрасте это произошло, что представляла собой ее семья, пока их не
разлучили, и кто был с ней перед смертью. Эти несколько простых вопросов могли
бы вывести на свет воспоминания и избавить Мэри от долгих лет замешательства и
тревоги.
У некоторых детей бывают так называемые ночные страхи. Это серьезные
нарушения формулы сна, относящиеся к иной категории, чем ночные кошмары. В
типичных случаях ребенок может кричать по ночам, биться в постели и даже
вскакивать с кровати, ходить и становиться агрессивным. Создается впечатление,
что все это он совершает наяву. Но в отличие от кошмара у ребенка не остается
никаких воспоминаний о случившемся, а также ни о каком сновидении, которое
могло бы объяснить это странное поведение. Лишь это делает ночные страхи
серьезным заболеванием, которое почти не поддается лечению. Ученые не в
состоянии дать удовлетворительное объяснение этим состояниям и найти для них
лекарства. Но все же ученые знают, что это происходит во время глубокого цикла
сна у детей от трех до четырех лет. Ночные страхи обычно полностью проходят к
пяти-шести годам [7].
Так как мы уже знаем, что некоторые кошмары порождены воспоминаниями о
прошлых жизнях, логично предположить, что ночные страхи могут иметь ту же
природу. Очевидно, во время глубокого сна, пребывая в самом бессознательном
состоянии, дети начинают терзаться воспоминаниями о травмах из прошлых жизней.
Я думаю, что не случайно дети страдают от ночных страхов именно в том возрасте,
когда чаще всего случаются спонтанные воспоминания о прошлых жизнях.
Некоторые случаи, приведенные ниже в этой главе, демонстрируют нам
возможность исцеления от ночных страхов, если к ним подойти как к воспоминаниям
о прошлых жизнях. Возможно, некоторые техники, используемые при лечении
кошмаров, могут оказаться полезными и в случаях с ночными страхами. Если
родители и ученые отнесутся непредвзято к идее о возможности прошлых жизней,
это поможет им разрешить ряд проблем, связанных с нарушениями формулы сна у
детей.
Присмотритесь к буквальному смыслу
Поскольку большинство родителей даже не представляют себе, что прошлые
жизни возможны, они бессознательно усугубляют состояние своих детей, пытаясь
найти «логическое» объяснение их кошмарам о прошлых жизнях. Обычно они
приписывают образы, испугавшие ребенка, телевизионной программе или страшному
рисунку в книге. А если они начитались Фрейда, то могут пытаться искать
объяснение в символическом выражении подавленного желания или страха. Но им не
нужно будет прибегать к метафорическому мышлению, если они осознают то, что все,
о чем говорит им ребенок, является правдой, и многие сновидения и кошмары
имеют буквальный смысл.
Дана Г.
Дана, которая живет в Мэриленде, наткнувшись на одну из моих
опубликованных статей, написала мне письмо, в котором рассказала о
повторяющемся кошмаре, преследовавшем ее с самого детства и приведшем к
серьезной бессоннице. Она была полностью измотана этим состоянием, пока
регрессия в прошлую жизнь не помогла ей разобраться в содержании кошмара. Она
уверена в том, что, если бы к этому кошмару вовремя отнеслись как к
воспоминанию о прошлой жизни, он перестал бы преследовать ее еще в детстве.
«Объясните родителям в своей книге, – просит меня Дана, – что эти кошмары
не всегда проходят после того, как ребенок вырастает. Для этого их нужно
признать воспоминаниями о прошлых жизнях». Я пообещала ей, что помещу в книге
ее историю.
Самые страшные кошмары, преследовавшие меня с детства, несли в себе ужас
погружения под воду. Начиная с пятилетнего возраста, каждый раз, засыпая, я
слышала глухой гул, а затем меня поглощал водоворот. Меня как бы парализовало и
я не могла позвать своих родителей. Но проснувшись, я вновь обретала
способность кричать и бежала в комнату к родителям, чтобы рассказать им о
кошмаре. Мой отец возвращался со мной в комнату и заглядывал под кровать,
открывал дверцы шкафов, чтобы продемонстрировать мне, что никакие чудовища там
не прячутся.
У меня были и другие возвращающиеся сновидения, но эти кошмары с
погружением под воду были особыми. Они отличались яркостью – я действительно
тонула во сне, я чувствовала, как вода проникает мне в нос и горло. И эти
кошмары приводили меня в ужас.
Эти кошмары преследовали меня все детские годы, они являлись ко мне в
юности, пока наконец, в 1982 году, когда мне было двадцать четыре года, моя
подруга не предложила пройти сквозь регрессию, чтобы разобраться в причинах
этой проблемы. Я была совершенно измотана бессонницей и согласилась.
«Кто ты?» – спрашивал меня гипнотизер во время регрессии. Я ответила, что
я молоденькая девушка, которую зовут Афиной, – служанка в греческом доме.
Каким-то образом я знала, что я и есть эта девушка. Я испытывала ее чувства и
знала ее мысли. Как-то в негодовании я отбросила кухонные принадлежности и
побежала по улицам по направлению к лагуне. Я сбросила свою одежду на землю, а
сама прыгнула в воду. Вода была такой приятной! Через несколько минут на берегу
появился мужчина и приказал мне выйти из воды. Я отказалась, так как он не
хотел бросить мне моей одежды. Я так и оставалась в воде, пока неожиданно не
налетел шторм. Я утонула.
Вскоре после этой короткой регрессии моя бессонница прошла. Меня больше
никогда не беспокоили кошмары о погружении под воду.
Дана не упомянула о том, консультировалась ли она с врачами по поводу
своей бессонницы, но если и консультировалась, то любой
психотерапевт-традиционалист истолковал бы ее кошмар, связанный с водой, как
символ какой-то скрытой проблемы, уходящей корнями в детство. В зависимости от
школы, к которой принадлежит психотерапевт, он мог бы истолковать сновидение
как метафору поглощения материнской волей, как симптом иной ситуации, связанной
с удушьем, как раскрытие забытых переживаний во время рождения или как токсикоз
при беременности. Подобные выводы могли бы подойти для других людей с такими же
симптомами, но не для Даны.
Скорое и полное исцеление Даны от кошмаров, преследовавших ее всю жизнь,
доказывает, что ее страхи были связаны с реальными событиями далекого прошлого,
а вовсе не носили метафорический или символический характер. Это были образы,
обладающие буквальным значением и относящиеся к настоящей смерти под водой. Мы
окажем своим детям большую услугу, если в дополнение к символическому
истолкованию их сновидений присмотримся буквальному значению этих образов.
Кошмары и старая парадигма психологии
Джоан, как и Дана, страдала повторяющимися кошмарами с самого раннего
детства. Ее родители обратились за помощью к профессионалам, но ни один из
врачей не думал о воспоминаниях из прошлых жизней и потому не мог дать
действенного совета о том, как избавиться от страшного сновидения. Эти страхи
продолжались до тридцати лет, пока Джоан не встретилась с психотерапевтом
Тельмой Фридмэн, живущей в северной части штата Нью-Йорк. Доктор Фридмэн сразу
же распознала воспоминания о прошлых жизнях, стоящие за кошмарами Джоан, и
опубликовала этот случай в Journal of Regression Therapy [8].
Моей пациентке Джоан было около тридцати пяти лет, она была замужем и
имела троих детей. Ее всю жизнь преследовал один и тот же повторяющийся кошмар,
точнее говоря, это была комбинация кошмарных видений.
Согласно ее словам, это происходило всегда одинаково: она холодела и
испытывала ужас во время сна, а пробудившись, видела свою комнату залитой
странным голубовато-серебристым светом. У противоположного конца комнаты стоял
старый мужчина, одетый в старомодный измятый костюм. Эта фигура всегда
оставалась недвижимой, но глаза мужчины неотрывно смотрели на нее из-под полей
видавшей виды шляпы, надвинутой на самые брови. При виде этой фигуры Джоан
неизменно вскрикивала, и видение исчезало. Исчезал и серебристо-голубой свет,
заливавший комнату.
Когда Джоан было около трех или четырех лет, ее озабоченные родители
решили обратиться за советом к педиатру. Он успокоил их, убедив, что через пару
лет кошмары пройдут.
Но когда Джоан исполнилось восемь лет, кошмары не прекратились, и
родители обратились за помощью к психиатру. Психиатр приходила к ним каждую
неделю, но ее визиты не принесли никакого видимого результата. Наконец, она
заявила родителям Джоан, что их дочь совершенно нормальная, умная девочка, но
обладает слишком развитым воображением. Под конец она посоветовала им не
волноваться, так как кошмары исчезнут через пару лет.
Когда Джоан исполнилось четырнадцать лет, кошмар продолжал ей сниться
приблизительно каждые две недели. Она и ее родители почти смирились с этим. Но
с каждым новым кошмаром таинственная фигура приближалась все ближе и ближе к ее
кровати. Это становилось настолько страшно, что родители девушки решили
прибегнуть к помощи другого психиатра. Он пришел к ним и провел «множество
тестов» во время нескольких первых встреч. Затем назначил ей шестимесячный курс
лечения, во время которого они говорили о детстве Джоан. Наконец психиатр
пришел к выводу, что Джоан здоровая девушка, и посоветовал родителям не
беспокоиться, так как все должно пройти через пару лет.
В колледже, когда Джоан было двадцать лет, ее соседка по комнате в
общежитии, напуганная ночными криками Джоан и рассказами о кошмарах, убедила ее
обратиться в консультативный центр. В центре Джоан объяснили, что она страдает
от глубоко укоренившейся враждебности по отношению к родителям и все пройдет
только тогда, когда девушка станет полностью самостоятельной и освободится от
их опеки. Они посоветовали Джоан вести в колледже активную половую жизнь, чтобы
избавиться от напряжения.
Ее последняя попытка лечения – до ее обращения ко мне – произошла сразу
же после свадьбы, когда Джоан было двадцать шесть лет. Муж Джоан, испуганный
состоянием жены, отвел ее к психиатру, который, в свою очередь, направил ее в
местный психиатрический центр для исследования и лечения. Она оставалась там
несколько недель, пока не была выписана с диагнозом общего тревожного состояния
и с предписанием транквилизатора. Ей и мужу советовали не огорчаться – кошмары
пройдут через несколько лет.
Ко мне Джоан обратилась по совету своей сестры, которая была обеспокоена
тем, что, хотя та достигла вполне зрелого возраста, кошмары не прекратились. Ее
сестра советовала Джоан пройти сеанс гипноза, так как до встречи со мной ее
никто не лечил гипнозом. Джоан пришла в отчаяние и была согласна испытать все
что угодно, хотя давно потеряла веру в медицину, что не колеблясь объявила мне
при первой же встрече. Но она никогда не представляла себе, что этот кошмар
может завести ее в прошлую жизнь.
Джоан била дрожь, когда она говорила о своей жизни, полной страхов. А
сновидение становилось все более страшным. В детстве «старик» стоял на
противоположной стороне комнаты, с годами он все приближался, а к тому времени,
как Джоан обратилась ко мне, он начал появляться у самой кровати. Джоан
привыкла жить с этим кошмаром, но сейчас, когда ей было за тридцать, страх
проснулся в ней с новой силой, так как она даже не могла представить, что
произойдет с ней, если старик приблизится настолько, что сможет прикоснуться к
ней.
Я была откровенной с Джоан и сказала, что не исключено, что она
подверглась сексуальному надругательству в раннем детстве, а этот «старик» – не
что иное, как подавленное воспоминание. При этих словах она просто рассмеялась
мне в лицо, заявив, что три мои предшественника говорили то же самое и изо всех
сил пытались заставить ее вспомнить об этом сексуальном надругательстве, но у
них так ничего и не вышло. Психиатры, лечившие ее в детстве, очевидно, также
были уверены в этом, так как она помнит, что те постоянно просили ее играть в
куклы, разделив роли на мужские и женские. Но ни один из психотерапевтов не
смог доказать своей теории, а кошмары продолжались. Ей хотелось узнать, может
ли гипноз открыть истину. Не важно, какой она окажется. Джоан решилась на это.
Должна признаться, что я, как и другие психотерапевты, в первую очередь
заподозрила, что Джоан подверглась сексуальным домогательствам со стороны
«старика», я и не думала, что причина лежит в прошлой жизни. Джоан легко вошла
в гипнотическое состояние, и я, используя технику управляемого воображения,
провела ее на красивую лесную поляну. На поляне я зажгла белый свет, окруживший
ее покоем. Затем я попросила Джоан вывести на противоположную сторону поляны
«старика».
Ей это удалось сделать без всякого труда. Он стоял напротив нее, одетый
во все тот же измятый костюм, наблюдая за ней из-под полей шляпы, хотя она не
могла разглядеть его глаз. По моей подсказке она попросила человека взглянуть
прямо на нее, но через минуту ответила, что он не хочет этого делать.
Однако она заявила, что чувствует, что он чего-то от нее хочет.
Естественно, я проинструктировала Джоан спросить, чего же он от нее хочет, но
после непродолжительного молчания та ответила, что «старик» отказывается
говорить. Короче, он не смотрел на нее прямо, ни слова не произносил – просто
стоял на месте.
Тут я спросила, не хочет ли она исследовать то, что произошло между ней и
этим человеком в детстве. Она ответила положительно. Тогда я посоветовала ей
спокойно отправиться во времени на пять минут раньше их последней «встречи». Я
все еще не думала о возможности прошлой жизни и ожидала, что на поверхность
всплывает воспоминание из детства Джоан.
Она увидела себя как взрослую женщину, сидящую на каменистом холме. Рядом
с ней находилась маленькая девочка, собирающая дикие цветы. Мужчины нигде не
было видно. И все же, описывая сцену, Джоан растерялась, так как там она была
одета в длинное старомодное платье, а девочка, бегающая возле нее, не была ее
дочерью из этой жизни. Я решила, что она проскользнула в прошлую жизнь, и
спросила, где она находится. «Я думаю, это Испания», – ответила Джоан.
Я проинструктировала ее возвратиться в свое детство из той жизни,
рассудив, что будет лучше, если рассказ о прошлой жизни будет вестись в
хронологическом порядке. «Старик» должен появиться раньше или позже. Это
перенесло нас в Англию.
Джоан рассказала о своей жизни в начале девятнадцатого века. Она росла в
английском приморском городке, и, когда ей исполнилось пятнадцать лет, ее
овдовевшая и обедневшая мать выдала ее замуж за процветающего местного
лавочника. Ее мужу было больше сорока и он отличался чопорностью и строгостью.
Это и был человек из кошмаров Джоан. Юная девушка сперва была ошеломлена
прекрасным новым домом, красивыми новыми нарядами и своим статусом жены
богатого человека. Но муж был слишком старым и слишком косным для нее. Вскоре
он сам признался, что женился на ней, так как ему нужна была хозяйка в доме, а
также он хотел сына, который унаследует его дело.
Время шло, а она все не беременела. Муж отдалялся все больше и больше.
Она чувствовала одиночество и скуку. Произошло неизбежное: рыбаки приплыли в их
порт, чтобы продать улов, и молодая женщина влюбилась в одного из них. Она
удрала с ним в его деревню, находящуюся в Испании, где он представил ее всем
как свою жену. Она стала втягиваться в новую жизнь и стала настоящей женой
рыбака. Скоро она родила ему дочь.
Ее жизнь в Испании нельзя было назвать полностью счастливой. «Новый муж»,
как и остальные мужчины деревни, пропадал в море неделями, а деревенские
женщины так и не допустили ее в свой круг, как «иностранку». И все же она была
довольна, воспитывая дочь и принимая участие в общественной жизни, насколько ей
это позволяли.
Однажды они с дочерью собирали цветы на холме. (Это была та самая сцена,
с которой начался наш сеанс.) Девочка находилась неподалеку, когда Джоан
подняла глаза и увидела своего настоящего английского мужа, шагающего по склону
холма по направлению к ней. Его дорожный костюм был измят и испачкан. Он
выследил ее. За ним шли женщины из деревни.
Он подошел к ней вплотную. Она продолжала сидеть на земле с охапкой диких
цветов на коленях. Он ничего не произнес, но смотрел на нее сверху вниз с
выражением презрения, застывшим на лице. Затем так же молча он изо всех сил
пнул ее ногой. Деревенская женщина, стоявшая рядом, тут же подхватила камень с
земли и запустила его в Джоан. К ней присоединились остальные односельчанки.
Они осыпали ее оскорблениями и камнями. Она умерла, забитая камнями, которые
бросали «благоверные» женщины испанской деревни, возмущенные ее поступком.
Последнее, что она видела перед смертью, – это своего мужа, пассивно стоящего в
стороне и наблюдающего за ее агонией из-под полей низко опущенной шляпы. Она не
могла увидеть его глаз. Вся сцена была пронизана отраженными от морской
поверхности лучами заходящего солнца.
Закончив исследовать ее прошлую жизнь, я поняла, что эти двое людей имеют
в своем прошлом незавершенное дело. Они должны простить друг друга. Так что я
снова предложила Джоан отправиться на лесную поляну. Но в этот раз я
посоветовала ей самой подойти к своему мужу и спросить, что он от нее хочет, а
затем попросить прощения за то, что убежала от него. Затем она должна простить
его за то, что он не заступился за нее и безучастно наблюдал за тем, как ее
убивают. Он был холодный, черствый человек, а она была романтической,
мечтательной девушкой. Они поженились, руководствуясь своими собственными
эгоистическими интересами, и трагедия была вполне предсказуемой.
Сейчас Джоан осознала это и, выйдя на поляну, позвала «старика»,
обращаясь к нему по имени – Уильям. Она плакала, спрашивая, что он хочет от нее.
На сей раз он дал ответ: он хотел возвратить ее назад как свою жену.
По моей подсказке она сказала ему, что их время давно кончилось, что она
перешла в иную жизнь и что он должен простить ее и не преследовать в новой
жизни. Казалось, он понял, посмотрел на нее и, взяв ее руки в свои, заговорил
дружелюбно. Затем он улыбнулся и растаял. Джоан прокричала «прощай» ему вслед,
продолжая плакать.
Прежде чем возвратиться в состояние полного бодрствования, Джоан сказала,
что чувствует себя лучше, чем когда-либо. Она «знала», что ее английский муж не
будет тревожить ее больше никогда. Я не была столь уверена, но Джоан оказалась
права. Я поддерживала с ней контакт на протяжении девяти лет. Недавно я
говорила с Джоан по телефону, и она сообщила, что, хотя кошмар больше ни разу
не повторялся, ей интересно знать, где сейчас ее «муж».
Доктор Фридмэн комментирует этот случай: «Если бы Джоан прошла сквозь
регрессию в прошлую жизнь еще в детстве, скорее всего, она еще тогда излечилась
бы от этого кошмара. Это позволило бы сэкономить ей время и издержки на
бесполезную терапию.
Приходишь в отчаяние, когда осознаешь, какое количество детей страдает от
повторных кошмаров, как и Джоан. Учитывая то, насколько легко дети в возрасте
до пяти лет поддаются гипнозу, можно предположить, что для исцеления
большинства из них хватило бы одного сеанса регрессионной терапии. При таком
подходе прогноз освобождения от кошмаров был бы исключительно благоприятным,
тогда как уникальность детской личности и таланты ребенка не подвергались бы
никакой угрозе. Если мы правильно подойдем к этой проблеме, для ребенка это
станет исключительно приятным переживанием».
Бруксизм14: рассказ об успехе
Я думаю, что тысячи детей страдают от ночных страхов и кошмаров и
нуждаются в помощи. Их растерянные родители могут выкладывать крупные суммы
психотерапевтам, которые бессильны чем-то помочь, как это делали родители Джоан.
Этот случай, произошедший во Флориде, является, скорее, исключением. Кошмары
Кейта о прошлой жизни были сразу же распознаны, а мальчик исцелен. Эта история
способна внушить надежду всем родителям, чьи дети страдают от кошмаров.
Восьмилетнего Кейта отец привел к доктору Де Васто в надежде найти
лекарство от бруксизма – вынужденного скрежетания зубами. Он уже прежде водил
своего сына к нескольким стоматологам, но те не могли найти никакой патологии
со стороны челюстей, могущей объяснить это состояние. Наконец последний из
стоматологов предположил, что в данном случае может помочь гипноз, и
порекомендовал доктора Де Васто. Вот что, по словам психотерапевта, произошло
на сеансе:
Отец рассказал мне, что проблемы у Кейта начались совершенно внезапно
шесть месяцев назад, и с тех пор его состояние все время ухудшалось. Во время
первой беседы он сообщил, в общем-то мимоходом, что Кейту приснился кошмар
приблизительно тогда же, когда и началось скрежетание зубами. Во время кошмара
он испытывал удушье. Он не знал, отчего происходило удушье, но возникало
чувство, словно его что-то раздавливало. После каждого из таких кошмаров Кейт
просыпался очень напряженным и испытывал чувство глубокого страха.
Кейт производил впечатление очень приятного, умного и спокойного мальчика.
У нас с ним сразу же установился хороший контакт. Я знал по опыту, что с ним
мне будет легко работать. Я применил возрастную регрессию, чтобы отправить его
к первому кошмару. Он легко регрессировал, но сопротивлялся моим попыткам
заставить его взглянуть на ситуацию. Но мягкое убеждение сделало свое дело –
история стала разворачиваться, и уже через минуту я буквально подпрыгивал на
своем стуле от возбуждения, а отец Кейта казался совершенно ошеломленным.
Кейт стал рассказывать нам о пятнадцатилетнем французе, переживающем
фашистскую оккупацию. Он говорил с позиций этого французского мальчика, Рене.
Кейт сидел с закрытыми глазами и время от времени начинал дрожать всем телом,
описывая события, проходящие перед его внутренним взором. Его односельчане,
выстроенные в длинную шеренгу, шагали по направлению к его ферме под надзором
немецких солдат. Солдаты ворвались на ферму, схватили Рене и всех членов его
семьи и заставили присоединиться к шеренге. Кейт был в трансе и с закрытыми
глазами жалобно повторял: «Скажите им, я не еврей. Скажите, что я не еврей!»
Но этим призывам никто не внимал. Через несколько дней после долгой
ходьбы и железнодорожного переезда, Рене, вместе с остальными, был проведен
сквозь сложную структуру, состоящую из колючей проволоки и заграждений. Его
тошнило от запаха смерти, доносившегося со всех сторон. Затем их выстроили в
одну шеренгу перед рвом. Люди, одетые в военную форму, стали стрелять в них из
автоматов. Пуля задела висок Рене, и он упал в ров. Он чувствовал вес тел,
падающих на него сверху. Он хотел вдохнуть и закричать, но не в силах был
сделать этого из-за массы тел, навалившихся на него. Его крики остались
беззвучными – внутренними. Он медленно умирал, исполненный страха и боли.
Весь сеанс продолжался около трех часов. Когда он подошел к концу, Кейт
вздохнул с огромным облегчением. Единственное, что его отец смог выдавить из
себя: «Я не могу поверить в это!» После проработки воспоминаний и объяснений
всего, что произошло во время сеанса, отец и сын отправились домой. Больше
Кейту никогда не снились кошмары, и он перестал скрежетать зубами по ночам.
Когда страх из прошлой жизни стал просачиваться в сны Кейта, он нашел
свое выражение в форме бруксизма. Совпадение по времени кошмарных сновидений и
физических симптомов подсказали доктору Де Васто, где нужно искать причину
всего.
Телепатическая связь матери и ребенка
Я уже рассказала в предыдущих главах, как телепатическое общение между
матерью и ребенком может стимулировать воспоминания о прошлых жизнях. Случаи,
которые я приведу ниже, демонстрируют то, как телепатия связывает мать и
ребенка в сновидениях о прошлых жизнях. В обоих случаях мать помогала
исцелиться своему ребенку от тревожных воспоминаний о прошлых жизнях благодаря
этой связи, возникающей во время сна. Эти случаи говорят о том, сколько всего
нам предстоит еще изучить по теме воспоминаний детей о прошлых жизнях.
В среде сновидения встречаются внутренние миры ребенка и родителей.
Сновидческая телепатия придает новое измерение феномену детских воспоминаний о
прошлых жизнях, еще раз доказывая то, что родители способны помочь своему
ребенку как никто иной.
Шэрон и Джоуи
Повторяющиеся сновидения о прошлой жизни привели Шэрон Бенедетто к
специалисту по регрессиям. Эти регрессии стимулировали в ее сыне Джоуи кошмары
о прошлых жизнях, которые они провели вместе. Позже, благодаря телепатической
связи с Шэрон, Джоуи был исцелен от этих болезненных сновидений.
Шэрон, живущая в Делавэре, прислала мне свой рассказ в письме:
Когда мне было под сорок, мой психотерапевт посоветовал мне попробовать
пройти сквозь регрессию, чтобы понять, почему мне так часто снятся сны о
человеке, которого я знала с детства. Этот человек являлся мне в снах на
протяжении тридцати лет.
После легкой гипнотической индукции я увидела себя ступающей босыми
ногами по пыльной дороге. Мне казалось, что эта дорога проходила через русскую
деревню. Я была крестьянкой, женой любимого человека. У нас было много детей, в
их числе и мой сын из этой жизни, Джоуи. Но ощущение покоя и счастья начало
исчезать, когда небо почернело от грозовых облаков. Даже сейчас при
воспоминании об этом я начинаю дрожать всем телом – опустошающий смерч пронесся
над деревней, разрушив наш дом до основания. Мы потеряли многое, погиб младенец,
но Джоуи выжил.
Вскоре после этой регрессии Джоуи, которому тогда 6ыло пять лет,
приснился кошмар. Это был первый кошмар в его жизни. Я услышала его плач и
побежала к нему наверх. Я знала, что ему снится, так как он плакал и звал
маленького брата в той жизни, которую я видела во время регрессии. Я удивилась
тому, что он вспомнил об этом сейчас. Я также удивлялась тому обстоятельству,
что совершенно ясно осознаю то, что с ним происходит. Я утешила его, и он снова
заснул. На следующую ночь ему снова приснился кошмар, и я сделала следующий шаг
– я начала шептать ему на ухо, когда он вертелся и плакал во сне. Я рассказала
ему, что шторм произошел очень давно и сейчас ему не угрожает никакая опасность.
Я шептала ему все это очень спокойным и убедительным тоном. Вскоре Джоуи
успокоился.
Но на этом еще не все закончилось. Джоуи приснился третий кошмар, и я
поняла, что кое-что упустила, что он еще не простился с младшим братом. В этот
раз я стала шептать ему, что младенцу сейчас уже ничто не угрожает, что он
находится в ином месте и имеет иное тело. Я объяснила еще раз, что все это
произошло очень давно и сейчас все мы можем жить спокойно. После этого он
успокоился и заснул. Тогда ему было пять лет. На протяжении последующих семи
лет ему ничего такого больше не снилось.
Я считаю, что это прекрасный пример того, как я и мой сын исцелились
благодаря нашей связи, возникшей в общих сновидениях. Главным было то, что я
поверила своей материнской интуиции. Я инстинктивно поняла, что происходит с
моим сыном, и сделала все, чтобы помочь ему. Мне оставалось лишь следовать
своему внутреннему голосу.
Опыт Шэрон демонстрирует то, что бессознательная связь посредством
сновидений вполне возможна. Здесь мы видим иной способ помощи ребенку со
стороны родителей.
Глэдис Мак-Гэри
Следующий необычайный случай передан Глэдис Мак-Гэри, врачом-гинекологом,
практикующей в Аризоне. Эта история открывает новый аспект в вопросе о
телепатической связи матери и ребенка посредством сновидений. Это также пример
того, как воспоминания о прошлых жизнях влияют на поведение плода в матке.
Доктор Мак-Гэри опубликовала этот случай в своей книге «Рожденные, чтобы
жить».
Случай, произошедший с одной из моих пациенток-рожениц, оказал на меня
поистине сильное воздействие. Во время последних шести недель беременности,
когда беременная женщина приходила ко мне в клинику, я определяла ягодичное
предлежание плода. И каждый раз я поворачивала плод таким образом, чтобы он
занял головное предлежание. Но женщина приходила снова, и я неизменно
определяла ягодичное предлежание плода. В конце концов я научила ее, как
следует переворачивать плод самостоятельно, поскольку это было простейшим
приемом, которому легко могли научиться будущие матери.
Это продолжалось до самых родов. Когда у молодой женщины начались
предродовые схватки, я примчалась в родзал, уверенная, что плод снова находится
в ягодичном предлежании. Так оно и было. Я легко изменила предлежание в
очередной раз, и роды прошли благополучно. Я скоро забыла об этом происшествии,
так как все окончилось хорошо, хотя это был довольно любопытный клинический
случай.
Когда эта женщина пришла ко мне через месяц на проверку со своим ребенком,
она заявила мне: «Не знаю почему, но этот ребенок совсем не похож на остальных,
которых мне доводилось видеть: он все время кричит. Иногда у него просто
появляется испуганное выражение и он начинает кричать. Я ничего не могу сделать,
чтобы успокоить его».
Через неделю женщина снова явилась на прием. Она рассказала мне, что,
отчаявшись успокоить ребенка, она опустила его на постель и сказала ему: «Я
ничего не могу поделать с тобой, я старалась как могла, но ничто не помогло. Ты
явно напуган и с тобой творится что-то не то. Что это такое? Как я могу помочь
тебе?»
Конечно же младенец ничего не ответил на это, да и мать ничего не ожидала
услышать.
Но этой ночью ей приснился сон. Во сне она видела схватку, которая
произошла между большой группой белых всадников и горсткой индейцев. Местом
действия была гора возле Феникса15, и битва развернулась на вершине утеса над
отвесным обрывом. Один из индейцев потерял равновесие и полетел вниз на камни,
устилавшие дно каньона. Затем перспектива изменилась, и мать увидела себя возле
того места, куда упал индеец. Она подошла к тем самым камням, на которых нашел
свою смерть краснокожий воин. По мере того как она приближалась к погибшему, он
становился все меньше и меньше. Наконец женщина узнала в нем своего ребенка.
Позже, когда она проснулась, значение сна начало доходить до ее сознания.
Если ее сын в прошлой жизни был действительно индейцем, упавшим с кручи, то эти
повороты в матке были не чем иным, как повторением его падения, когда он летел
по воздуху, непрерывно кувыркаясь.
После этого сна младенец продолжал кричать и пугаться, по мать
почувствовала, что с ним творится. Когда ребенок заснул, она начала шептать
ему: «Что было – то было. То, что было, уже не вернется. Тебе незачем
переживать все это вновь. Ты сейчас в другой жизни, где тебе ничто не угрожает.
Ты должен отделаться от этого чувства страха».
После этого разговора мальчик больше никогда не заходился в крике, как
прежде. Его больше ничто не пугало. С этих пор он стал счастливым и
умиротворенным младенцем.
Доктор Мак-Гэри снабдила свой рассказ следующей исторической справкой:
Из истории Аризоны известно, что солдаты Компании «Б» из аризонского
добровольческого полка поднялись по тайной тропе на вершину горы Пикачо возле
Феникса, где атаковали семьдесят пять индейцев племени апачи. Раздавались
выстрелы и боевые кличи, отчаявшиеся индейцы прыгали с утеса на камни внизу.
Легенда гласит, что пятьдесят индейцев были убиты во время первой атаки,
оставшиеся тридцать пять прыгнули вниз, предпочтя смерть пленению [9].
Эта история необычайна в нескольких отношениях.
Во-первых, еще в утробе матери ребенок проигрывал сцену своей гибели,
постоянно переворачиваясь. Возможно, это демонстрирует то, что поведение,
продиктованное опытом прошлой жизни, начинается еще перед рождением.
Психотерапевты, специализирующиеся на прошлых жизнях, знают о подобном феномене
и часто встречаются с подобными примерами в своей работе. Они обнаружили, что
большое количество пренатальных переживаний является не чем иным, как
проигрыванием эпизода, предшествующего смерти. Доктор Вулгер пишет: «Когда при
тяжелых родах ребенок получает серьезную травму, эта травма часто символически
отражает аккумулированные переживания смерти в прошлых жизнях» [10]. Например,
ребенок, вокруг шеи которого обвивается пуповина, мог принять смерть в прошлой
жизни через повешение.
Во-вторых, когда отчаявшаяся мать, фигурирующая в этой истории,
спрашивает у своего ребенка: «Как я могу тебе помочь?», она получает ответ в
виде сновидения. Это сновидение объясняет поведение ее сына в чреве и ту боль,
которую он испытывает сейчас.
И наконец, используя информацию из сновидения, мать оказывается в
состоянии помочь своему сыну, поговорив с ним – признав подлинность его
переживаний из прошлой жизни, точно так же, как это делают матери со старшими
детьми, чтобы прояснить их воспоминания о прошлых жизнях. Конечно же, младенец
не мог понять слов своей матери, но каким-то образом ее намерения дошли до него.