Библиотека Mosbiblio

Но больше всего интересовала доктора Вулгера психологическая правда
рассказов. Он говорил своим пациентам, что не имеет никакого значения, верят ли
они в прошлые жизни и перевоплощения. Регрессии в прошлые жизни помогают
независимо от убеждений. Вот почему он не утруждал себя подтверждением
исторических фактов. Он редко проверял точность названий или описываемых
событий. Он даже предупреждал своих пациентов не заниматься проверкой
достоверности деталей, так как считал это отвлечением, способным понизить
жизненную энергию и целительную силу истории. «Воспоминания о прошлой жизни не
являются самоцелью, – подчеркивал он, – но это путь к эмоциональному катарсису,
пониманию самого себя и исцелению, что является прямыми целями психотерапии»
[8].
Подобно доктору Файор, доктор Вулгер помогал своим пациентам проследить
истоки болезни до прошлых жизней. Но если случаи, приведенные доктором Файор,
демонстрируют простую причинно-следственную зависимость между случаями из
прошлой жизни и сегодняшними проблемами ее пациентов, то доктор Вулгер
показывает нам, сколь сложными могут быть причины и следствия. Источник проблем
может проецироваться на серии прошлых жизней, причем каждая последующая жизнь
способна придавать проблеме дополнительную усложненность. Он убедительно
доказывает, как серии прошлых жизней сплетаются в запутанный клубок психических,
эмоциональных и физических проблем, с которым приходится иметь дело в
настоящем. Например, фобия может сопровождаться физическим симптомом; человек,
которого повесили за то, что он говорил правду, неугодную начальникам, в
настоящей жизни испытывает страх перед публичными выступлениями и вдобавок
страдает от хронических болей в шее. Страх Чейза перед громкими звуками, как и
его экзема, проистекали от травматических переживаний на поле битвы. Доктор
Вулгер является мастером по распутыванию подобных узлов, и он объясняет в своей
книге, как это делать.
Люди приходят к психотерапевту из-за того, что страдают от определенной
проблемы и пытаются избавиться от нее. Доктор Вулгер демонстрирует нам, что,
раскрыв прошлые жизни пациентов, можно справиться с разнообразными проблемами.
Например, доктор Вулгер столкнулся в своей практике с рядом фобий –
необъяснимых страхов, – которые удалось вылечить благодаря возвратам в прошлые
жизни. Как правило, причиной каждой фобии была специфическая травма, полученная
в прошлой жизни, – чаще всего, смерть. Но попутно он обнаружил, что
регрессионная терапия способна помочь избавиться от ряда других страхов – таких,
как невротические страхи, депрессии, идеи ущербности и одержимость деньгами.
Ряд физических жалоб удается проследить непосредственно до травмы в
прошлой жизни: боли в шее или в плече часто объясняются смертью через повешение,
аллергии и болезни легких могут быть объяснены отравлением газом в прошлой
жизни. Физические симптомы не всегда вызваны чисто физическими причинами. Так,
например, головные боли не обязательно связаны с ранениями головы, причиной их
может быть неразрешимый вопрос. Боли же в спине могут возникнуть оттого, что
человек не в силах нести чувство вины.
Идеи и мысли могут пережить смерть. Последняя мысль, занимавшая человека
перед смертью, способна настолько запечатлеться в его душе, что станет
доминировать в его следующей жизни. Доктор Вулгер называет это «историей
жизни»2 (так же, как другие психологи назвали это «доминирующим мифом личной
темы»). История жизни формирует личные наклонности, представления и мотивации,
придавая характерную окраску восприятию мира и человеческих поступков.
Например, история жизни: «Выходить из дому небезопасно» – может
возникнуть в результате смерти при неожиданном нападении. «Я ни на что не
способен» – говорит о том, что в прошлой жизни человек испытал серьезную
неудачу. «Я во всем виноват» может появиться от фатальной ошибки в прошлой
жизни. Смерть в детском возрасте, когда рядом находились родители, может
привести к истории жизни: «Вы не смогли меня защитить».
Но не только травмы, связанные со смертью, оказывают воздействие на
настоящее. Второй по силе влияния травмой (после насильственной смерти)
является изоляция, разлука и отверженность. Эта грустная тема преследует людей
сквозь всю историю: изоляция ребенка от родителей во время войны, разлука
возлюбленных, попавших в рабство. Разлука ребенка с родителями навсегда может
настолько травмировать психику, что останется доминирующей темой в последующей
жизни, даже если смерть наступит гораздо позже. Подобная травма может
манифестировать себя в будущем как беззащитность, неспособность доверять
окружающим, невероятная ревность, боязнь разлуки у младенца [9].
Трудные личные отношения и семейные конфликты также могут корениться в
сценариях прошлых жизней. Все те же люди, знакомые по прошлым жизням, вновь
появляются в нашей судьбе, незавершенные дела прошлого требуют разрешения в
настоящем. Мы возвращаемся, чтобы проиграть все те же темы, меняясь ролями и
полами из жизни в жизнь. Взаимоотношения варьируют от любовных до враждебных.
Общие проблемы могут возникать и разрешаться в группах из двух, трех и
нескольких человек.
Я уверена, что положительные взаимоотношения встречаются чаще, чем все
остальные: заботливый отец может стать вашей нежной дочерью, а преданный друг –
вашей матерью. Обычно хорошие отношения в прошлом продолжают быть
положительными и в настоящем. Это правда, что любовь выживает, даже если роли
меняются. Встреча двух «половинок» не просто романтическое понятие – это
реальность.
Но в книге доктора Вулгера речь идет об исцелении всерьез, и его пациенты
являлись к нему с серьезными проблемами взаимоотношений. При регрессии они
часто описывали родовую вражду и кровную месть, переходившую из жизни в жизнь.
Старые счеты между отцом и сыном, господином и слугой, сводными братьями или
сестрами, обидчиком и жертвой (список можно продолжить до бесконечности)
получают новое звучание и заново проигрываются в последующих жизнях. Доктор
Вулгер приводит пример, когда отец и дочь кувыркались вместе через шесть жизней,
а другое несчастное трио – мать, дочь и внучка не переставали сводить счеты на
протяжении девяти прошлых жизней [10].
Почему все так трагично?
Что-то беспокоило меня в случаях из книги доктора Вулгера. Все они
казались мне исключительно кровавыми и жестокими. В центре травматических
воспоминаний о прошлых жизнях, кажется, стоят нескончаемые изнасилования,
убийства, пытки, несчастные случаи, самоубийства и катастрофы. Почему все так
трагично? Возможно, подобные жестокости были более обычным явлением в прошлых
столетиях, чем мы себе представляем? А регрессии в прошлые жизни являются окном,
позволяющим взглянуть на темные уголки истории в новой перспективе? Эти
рассказы о прошлых жизнях никак не назовешь подслащенными пилюлями.
Но я осознала, что есть еще одна причина, по которой истории, сообщенные
во время регрессий, были столь кровавыми. Пациенты доктора Вулгера обращались к
нему с серьезными проблемами, увечащими их жизни, – с теми проблемами, которые
не поддавались традиционному лечению. Причина этих тяжелых страданий, как
правило, крылась в насильственной смерти или страшной психической травме,
пережитой в далеком прошлом и оставившей неизгладимый шрам. Чем страшнее смерть,
чем тягостнее травма, тем дольше будет переходить из жизни в жизнь оставленный
ими шрам.
Это озарение помогло мне осознать, что вся боль и трагедия, которыми
исполнены случаи из практики доктора Вулгера, не являются отражением типичных
жизней. По наблюдениям Хелен Уомбэч, 62 процента исследуемых вспоминали смерть
при мирных обстоятельствах. Случаи, описанные доктором Вулгером, являются
экстремальными и относятся к остальным 38 процентам.
Доктор Хелен Уомбэч продемонстрировала, что счастливые жизни встречаются
не так и редко, и они оставляют свой положительный след в форме таланта,
добродетели, мудрости, любовных отношений и процветания в последующих жизнях.
Доктор Файор также нашла подобные свидетельства. Но счастливая жизнь не
приводит людей к психотерапевту. «Для пациента, переживающего тяжелый стресс,
столь же ценно сосредоточиться на счастливой прошлой жизни, – говорит доктор
Вулгер, – как и для врача, собирающегося лечить больную ногу, внимательно
изучить здоровую».
Я уверена, что этот принцип применим и для детских воспоминаний о прошлых
жизнях. Большинство из них вполне безобидно и не причиняет проблем в будущем.
Но случай с Сарой и Чейзом научил меня тому, что дети способны носить на себе
шрамы травматических воспоминаний так же, как и взрослые. Их смерти были не
менее ужасны, а последние воспоминания не менее болезненны, чем смерти тех
взрослых, с которыми имели дело доктор Хелен Уомбэч, доктор Файор и доктор
Вулгер. Чейз погиб во время бойни Гражданской войны, а Сара сгорела заживо во
время пожара. Память о таких трагедиях жива не только у взрослых.
Расширение рамок психологии
Доктор Вулгер сделал нечто большее, чем просто продемонстрировал ряд
проблем, которые можно исцелять при помощи реинкарнационной терапии. В его
книге речь идет о механизме работы регрессий в прошлые жизни. Обычно он
объясняет это, говоря, что реинкарнационная терапия не является изолированной
техникой, а скорее продолжением рутинной психотерапии. Он демонстрирует шаг за
шагом, как принципы западной психологии можно применять к прошлым жизням.
Например, он любит одну цитату из Юнга: «Комплекс возникает тогда, когда
мы терпим поражение в жизни». Вулгер спрашивает: «В которой из жизней?» Он
осовременил фразу Юнга: «Комплекс возникает тогда, когда мы терпим поражение в
любой из жизней» [11].
Начиная с Фрейда, в традиционной западной психологии считается, что все,
что мы переживаем в этой жизни, запечатлевается в подсознании – то есть вся
сила нашей психики неподвластна нашему осознанию. Эти подсознательные силы
направляют, придают форму и окраску всему, что мы чувствуем, думаем и делаем.
Доктор Вулгер просто утверждает, что переживания наших прошлых жизней также
плавают в этом подсознательном супе. Травмы, эмоции и мысли сброшены в этот суп
вместе с тем, что мы пережили в нынешней жизни. Оказавшись в подсознании, все
эти воспоминания подчиняются одним и тем же законам и ведут себя одинаково.
Любая серьезная травма, произошла ли она несколько лет или несколько жизней
назад, будучи забытой и подавленной, может вызвать проблемы. Это также означает,
что все забытые и подавленные травмы могут быть исцелены подобным образом –
выведены в сознание. Психотерапия – это процесс охоты на изначальные травмы, с
тем чтобы раскрыть их перед сознанием.
С точки зрения доктора Вулгера, поле поиска, допустимое в рутинной
психологии, слишком сужено. Такое исследование ограничено нынешней жизнью и не
уходит глубже момента рождения.
Психотерапевты прошлых жизней доказали, что стоит расширить рамки
традиционной психологии и пересмотреть различные прошлые жизни. При расширении
рамок, рождение перестает быть абсолютным началом, исходным пунктом отсчета
времени. Скорее, это переходный период, та дверь, сквозь которую многоопытная
душа протаскивает багаж знаний, накопленных ею в прошлом. В этой новой
парадигме идея о tabula rasa –представление о том, что человеческий разум при
рождении совершенно чист и на нем записывается новый жизненный опыт, –
разрушается. Смерть также не является конечной точкой отсчета – это не
абсолютный конец всех последствий. Она тоже переходный период – та дверь, через
которую отлетает душа для путешествия в новые жизни.
Но смерть – нечто большее, чем просто дверь. Это также психологическое
событие, травма с психологическими последствиями. Психотерапевты прошлых жизней
приобрели определенный опыт, но даже им следует узнать гораздо больше, так как
идея совершенно нова. Вот почему доктор Вулгер решил учиться у восточных
философов – индуистских и буддийских мудрецов, в частности у авторов «Тибетской
Книги Мертвых», которые изучали и исследовали момент смерти в течение столетий.
Буддисты пишут о разуме – так же, как и западные философы. Но они
начинают с совершенно новой посылки – концепции о том, что сознание существует
отдельно от тела и продолжается после смерти. Эту идею о продолжении трудно
понять людям Запада, так как нас учили, что сознание рождается вместе с телом и
угасает с физической смертью. Но рассказы западных людей, переживших
клиническую смерть, вкупе с воспоминаниями о прошлых жизнях, людей, пришедших
сквозь регрессию, являются подтверждением восточных мифов, существовавших
тысячелетия назад.
Буддисты проследили стадии разума, который проходит полный цикл из жизни
в жизнь, в том числе и интервал между жизнями. Согласно священному буддийскому
учению, момент смерти является пиковым психологическим моментом – высшим бардо
всего цикла жизни, смерти и возрождения.
Момент смерти
В момент смерти мы отбрасываем свои физические тела и все ментальные
барьеры. Иллюзии физического мира исчезают, и мы встречаемся лицом к лицу с тем,
что буддисты зовут «Чистым Светом Реальности» или «подлинной природой Разума».
Здесь квинтэссенция Вселенной и наша внутренняя природа являются одним и тем же.
«Осознание природы разума равносильно осознанию природы всех вещей» [12]. Это
вневременная, не имеющая возраста сущность, неподвластная самой смерти.
Такое возвышение сознания делает момент смерти прекрасной возможностью
добиться прогресса душе в ее космическом путешествии. В этот момент становится
возможным открыть сердца и объять истину о нашей собственной божественной
природе, в то же время избавляясь от всякого негативизма и травматических
переживаний последней жизни и предшествующих ей жизней. Таким образом мы
приближаемся к более благоприятной жизни.
Но это и опасный момент, так как именно в это время «смерть может
непропорционально увеличиться и заполнить наше восприятие полностью» [13].
Таким образом, если наш разум в этот момент был занят мелочными и негативными
мыслями, они усилятся и будут доминировать в нашем сознании, влияя на
особенности следующего воплощения.
Это же обнаружил и доктор Вулгер, исследуя своих пациентов. В своих
поисках причин проблем нынешней жизни он пришел к выводу, что смерть является
тем психологическим событием, которое оказывает наибольшее влияние на
благополучие последующей жизни. Многие проблемы, мешающие людям в этой жизни,
можно проследить непосредственно до мыслей и чувств (обычно отрицательных),
сопровождающих момент смерти. Эти мысли и чувства не умирают вместе с
физическим телом. Они вплетаются в память души и составляют сложный узор
образов, мыслей и чувств, отпечатанный в высоком переживании. Как объясняет это
доктор Вулгер: «Возвышенное сознание, характерное для момента смерти, с
огромной силой отпечатывает умирающие мысли, чувства или ощущения на то (не
важно, как мы это называем), что переносит нашу сущность из одной жизни в
другую» [14].
При травматических смертях – в особенности, внезапных или ужасных смертях
– у нас нет времени, чтобы переосмыслить свою жизнь или осмыслить смерть. У нас
также нет времени, чтобы загладить обиды, нанесенные другим, попрощаться со
своими близкими и возлюбленными или завершить земные дела. Мы не умираем с
миром. Мы умираем незавершенно. Если нас захлестнули в этот момент
отрицательные эмоции – страх, ненависть, осуждение, чувство вины, гнев, – они
усиливают все другие чувства, в том числе и телесные ощущения и сообщения,
проносящиеся сквозь разум. Именно эти эмоции склеивают все отпечатки души и
переносят их нетронутыми в другие жизни.
Если наша смерть является незавершенной, мы покидаем этот мир, по
выражению доктора Вулгера, с «незаконченными делами души». Мы проходим сквозь
двери смерти с неразрешенными проблемами и потребностью закончить то, что мы не
сделали. Эти проблемы, требуя своего разрешения, манифестируют себя в следующей
жизни. Незавершенные дела приводят в движение воспоминания.
Благодаря регрессивной терапии и целительным свойствам подсознания мы
получаем возможность отправиться к моменту смерти и изменить его эффекты в
положительную сторону. Точный механизм работы остается загадкой, но
положительные результаты тысяч успешных регрессий в прошлые жизни являются
надежным свидетельством.
Момент смерти в терапии
Главный пункт в терапии доктора Вулгера – проигрывание момента смерти.
Вот когда происходит настоящее исцеление.
Обычно он работает с клиентом в течение нескольких дней, чтобы
разобраться во всех деталях проблемы. Он снимает слой за слоем напластования
этой и прошлой жизни, чтобы дойти до центра проблемы. Высшая точка наступает
тогда, когда пациент шаг за шагом подходит к собственной смерти и состоянию
озаренного всеведения, сопутствующего моменту смерти. Он направляет своих
пациентов на пересмотр каждой заряженной мысли, эмоции, всякого телесного
ощущения.
В момент смерти доктор Вулгер задает вопросы, помогающие сфокусироваться
на деталях переживания: «Что происходит? О чем вы думаете? Какова ваша
последняя мысль? Что вы чувствуете?» Он определяет связи: «Как травма ощущается
вашим телом? Что вам говорит ваше тело?» Здесь может наступить катарсис –
сильные эмоции, вмерзшие в прошлом в момент смерти, сейчас выходят на
поверхность и отпускают человека. После этого энергия, удерживавшая эти
воспоминания, рассеивается, и негативные чувства, эмоции и мысли «отклеиваются»
от души.
В этом состоянии пациент обретает возможность полностью осознать и
освободиться от проблем прошлых жизней. «Осталось ли что-то незавершенное в той
жизни? Что нужно сделать, чтобы освободиться от этого?» – всегда спрашивает
доктор Вулгер. Пользуясь техниками интеграционной терапии, доктор Вулгер
приглашает своих пациентов поговорить с персонажами из иных жизней. Таким
образом можно попросить прощения, загладить вину, завершить незавершенное.
Прежде чем вывести пациента из транса, он удостоверяется в том, что все
проблемы разрешены, на все вопросы получены ответы, а процесс смерти завершен.
Пациент должен понять сознательно, что все это осталось в прошлом и не должно
больше быть проиграно. Такое завершение и является целью регрессии.
Доктор Вулгер заканчивает сеанс обсуждением того, что произошло с
пациентом. Они пересматривают историю прошлой жизни, проводя параллели с
настоящим. Он объясняет пациенту, каким образом следует интегрировать это
прозрение в обыденную жизнь и то, каким образом можно изменить старые
стереотипы посредством нового знания. Он может предложить пациенту ежедневно
использовать такие аффирмации, как: «Сейчас мне ничего не угрожает» или: «Я
могу доверять людям», «Я достоин любви». Это необходимо для подкрепления нового
понимания.
Драматический случай с Эдит – пациенткой доктора Вулгера – ярко
демонстрирует то, как возврат к моменту смерти может изменить рисунок прошлой
жизни, приведший к возникновению хронической болезни.
Эдит, танцовщица, которой было под тридцать, страдала от тяжелой болезни
– красной волчанки, причиняющей боли и скованность в суставах. На сеансе у
доктора Вулгера она живо вспомнила себя молодым мужчиной в России, анархистом,
который принимал участие в восстании против правительства, подавлявшего силой
голодные бунты. Отец этого молодого человека был убит несколькими днями ранее.
Желая отомстить за смерть отца, молодой человек с группой друзей составил план
атаки одной из дворцовых казарм, где размещались гвардейцы. Вечером с бомбой,
спрятанной под пальто, он осторожно приблизился к казарме. Но прежде чем у него
появилась возможность запустить самодельную бомбу, та взорвалась в его руках.
В этот момент регрессии Эдит полностью отождествила себя с молодым
человеком и испытала его чувства. Когда доктор Вулгер настоял на том, чтобы
Эдит рассказала подробнее о своих переживаниях, та разрыдалась и, почти крича,
заявила, что не может выдержать это зрелище. Голосом, исполненным ужаса, она
рассказала, что видит свое тело с оторванными руками и ногами. Мужчина умирал
медленно, осознавая, что навсегда утратил конечности. Тогда доктор Вулгер
предложил Эдит: «Осознайте свои последние слова, произнесенные перед смертью, и
дойдите до того момента, когда ваше сердце наконец перестает биться». Эдит
ответила: «Мои ноги и руки никогда не будут больше работать, никогда, никогда!»
Внезапно Эдит осознала связь между этим переживанием из прошлой жизни и
своим страхом перед прогрессирующей волчанкой.
Доктор Вулгер умело направлял Эдит: «Были ли иные мысли о ваших руках и
ногах, прежде чем вам их оторвало взрывом?» Эдит описала свой гнев по отношению
к людям, убившим ее отца, и как она хотела причинить им страдания. Эдит снова
начала плакать, поняв, что ее мстительность обернулась против нее самой и
молодой человек умер в муках. С этим осознанием она согласилась отказаться от
своей мести. Молодая женщина сделала глубокий вдох, и ее тело, до этого заново
переживавшее всю боль, наконец расслабилось и обмякло. Когда ока села и открыла
глаза, то почувствовала, что боль ушла из ее суставов.
Когда доктор Вулгер встретился с Эдит через шесть месяцев, ее болезнь
находилась в стадии ремиссии и женщина снова обрела способность танцевать[15].
Типичные дети, типичные смерти
Книга доктора Вулгера убедила меня в том, что случай с Чейзом и Сарой
вовсе не был каким-то из ряда вон выходящим, а скорее типичным. Хотя в ней не
говорилось ничего специфического о детских воспоминаниях, модель исцеления
доктора Вулгера, и особенно случай с Эдит, прекрасно объясняли мне, что
произошло с моими детьми. Их смерти в прошлых жизнях были незавершенными..
Когда Сара воскресила свою смерть во время пожара в доме, она снова
испытала все свои сильные эмоции последних мгновений жизни. У нее не было
времени поплакать, попрощаться со своей семьей и завершить свою жизнь. Ее
смерть оказалась незавершенной. Она умирала, злясь на своих родителей,
уверенная, что те бросили ее в беде, и она испытывала ужас перед пламенем,
охватывающим ее. После того как она позволила этим болезненным эмоциям
пробиться наружу, выплакалась и выразила всю обиду по отношению к родителям,
эти эмоции исчезли. В момент прозрения она увидела, что родители пытались
спасти ее и их нельзя винить. Она избавилась от обиды и гнева.
Я помню тот момент, как мы с Сарой сидели на кухне: мы почти могли
ощутить тот поток энергии, который излился из нее, казалось, что гнев и страх с
силой вырвались наружу. И когда ее оставил гнев, прошла и фобия.
В случае с Чейзом катарсис не оказался необходимым, чтобы его страх перед
громкими звуками и экзема прошли. Осознание и понимание – вот все, что ему было
нужно на первом сеансе с Норманом Инджем. Процесс был мягким и не столь
высокоэмоциональным. Очевидно, в тот раз Чейзу не нужно было видеть момент той
смерти. Он прошел очень долгий путь, и воспоминания поблекли.
Но как выяснилось впоследствии, процесс остался незавершенным.
Неразрешенные эмоции той жизни укоренились глубоко в его душе, и через три года
они были пробуждены сообщениями о войне в Персидском заливе. Его грусть
расставания с семьей пробилась наружу с оставшейся частью истории, вместе с
воспоминаниями о смерти на поле битвы. В конечном счете он закрыл ту свою жизнь,
когда заново пережил момент смерти и состояние после смерти. Он обрел нужную
отрешенность для того, чтобы проработать свои чувства и оставить ту жизнь за
собой, там, где ей и следовало находиться. Его смерть наконец завершилась.
Модель исцеления доктора Вулгера помогла мне понять то, что случилось с
моими детьми. Но кое-что ставило меня в тупик. Воспоминания моих детей
качественно отличались от тех мрачных и кровавых историй, которые приводил
доктор Вулгер в своей книге. Смерти из прошлых жизней Сары и Чейза были столь
же трагичны и ужасны, как и их, но травмы моих детей, казалось, лежали ближе к
поверхности, требовали лишь внимания и нежного прикосновения, чтобы проявиться
и разрешиться. Их травмы напоминали поверхностные порезы, которые нуждались в
доступе солнечных лучей и свежего воздуха для того, чтобы затянуться. С
пациентами же доктора Вулгера дело обстояло иначе – их глубокие раны требовали
психологической хирургии. Чем объяснялись эти качественные различия? Я
прокручивала в своем уме этот вопрос снова и снова.
Я поняла, что забывала об очевидном: детские воспоминания действительно
находятся ближе к поверхности. Дети не прожили столько лет и не приобрели тот
опыт, чтобы подобные проблемы глубоко внедрились в их личность. Очень маленькие
дети не имеют вообще того слоя убеждений и культурных условностей, который
мешает их самоосознанию и внушает им мысль о том, что прошлых жизней не
существует. Поскольку доступ к памяти у детей прегражден меньшим количеством
барьеров, им легче вспомнить свои прошлые жизни и разрешить связанные с ними
проблемы, чем взрослым. Они могут справиться за несколько минут с тем, что
требует во взрослом возрасте много усилий как от пациента, так и от
психотерапевта.
Глава пятая. Транс – это просто
Оставляя посторонний мир позади
После переезда в Филадельфию я поговорила с Норманом Инджем по телефону.
У меня накопился целый ворох вопросов, и я вывалила его на Нормана без зазрения
совести. Он понимал, что я нахожусь сейчас в поиске, и хотел помочь мне. Норман
сделал предложение: если я приеду к нему во Флориду, он начнет меня обучать
проведению регрессий. Единственное условие, которое он ставил, было то, что я
продолжу свое обучение по гипнотерапии, когда возвращусь домой. Мне очень
хотелось принять предложение Нормана, но я не представляла, как смогу
осуществить поездку во Флориду. Стив был все время в разъездах из-за своей
новой работы, и я должна была заботиться о детях.
Но, видно, судьбе было угодно, чтобы я отправилась туда. Через несколько
недель моя мать позвонила и сообщила, что собирается во Флориду к подруге. Она
также пригласила меня с детьми погостить вместе с нею. Как я вскоре выяснила,
ее подруга жила неподалеку от дома Нормана. Мне хватило двух секунд, чтобы
составить план: я смогу поехать во Флориду, отвести детей в «Мир Диснея» и
обучаться у Нормана, пока моя мама развлекается со своими внуками. Все
складывалось прекрасно.
Наконец, после того, как Чейз ежедневно в течение нескольких недель
повторял вопрос: «Уже пришло время отправиться в Диснейуолд?», этот великий
день настал. Чейз, Сара, моя мать и я вошли в Королевство Магии, оставляя
позади посторонний мир. Диснейуолд был именно таким, как мы его себе
представляли – головокружительным и магическим – миром в себе. Неутомимый Чейз
бросался от одного приключения к другому, Сара следовала за ним по пятам. Мы с
матерью плелись в хвосте, подкрепляя себя холодным чаем и кофе. Дети вели себя
прекрасно, несмотря на то, что приходилось выстаивать долгие очереди к
аттракционам. Они находились в состоянии полного блаженства – мчались на
поездах, опускались на дно в подводной лодке и преследовали пиратов Карибского
моря на паруснике. Когда Чейз застрял на своем коне-призраке посреди кладбища
на целых страшных десять минут, ему казалось, что это лучшая часть путешествия.
Я тоже вкусила магии – карабкаясь по стенам форта первопроходцев и
стараясь не упустить Чейза из виду – и вдруг услышала, как отдаленный голос
произнес «Кэрол?». Я оглянулась и увидела приятельницу из Эшвилла, которую
Норман регрессировал в прошлую жизнь. Она была единственным человеком,
прошедшим сквозь регрессию в прошлую жизнь, которого я знала лично. Странно, но
нам обеим казалось, что мы должны будем встретиться возле форта в Диснейуолде
за много миль от наших домов. Я рассказала, что приехала во Флориду, чтобы
учиться у Нормана. Она ответила: «Все совпадает».
За два дня мы исследовали каждый дюйм Королевства Магии. Дети с большой
неохотой возвращались в реальный мир Флориды, мы же с матерью были давно готовы
к этому.
На следующий день я оставила детей с матерью и отправилась к Норману.
Проезжая по песчаной долине по направлению к дому Нормана, я заметила большую
белую птицу, летящую впереди машины. Казалось, что она указывает мне путь.
Выйдя из машины, я заметила, как птица уселась на дерево рядом с домом Нормана.
Норман открыл дверь и вышел наружу, чтобы встретить меня.
«Видели ли вы ее? – спросила я, указав на птицу. – Она привела меня к
вашему дому».
«О да, – ответил Норман со странным блеском в глазах. – Она навещает меня
время от времени». Я сразу поняла, что мне предстоит провести очень интересное
время с Норманом.
Мы провели два дня в разговорах о целительстве, подсознании,
кахунд-шаманизме на Гавайях и гипнотизме. Но разговор постоянно возвращался к
вопросу о том, как открыть поток воспоминаний. Я засыпала Нормана вопросами:
как смогли Сара и Чейз так легко получить доступ к воспоминаниям без
формального гипноза? Возможно ли гипнотизировать детей так же, как и взрослых?
Если регрессировать Сару и Чейза снова, возвратятся ли они в ту же прошлую
жизнь или в иную, и окажется ли эта иная прошлая жизнь тоже травматической?
Как объяснил Норман, гипноз – это всего лишь состояние фокусированной
концентрации. Мы постоянно то входим, то выходим из гипнотического состояния,
смещая свой фокус то вовнутрь, то наружу. Например, когда мы с интересом
смотрим телевизор или погружаемся в чтение захватывающей книги, то отключаемся
от окружающего мира – не замечаем ни звуков, ни времени, ни суеты рядом с собой.
Мы входим в легкий транс. Иногда, когда мы ведем машину по автостраде, наше
внимание гаснет, мы погружаемся в свои мысли и внезапно замечаем, что
пропустили нужный поворот, когда уже поздно что-либо сделать. Это тоже легкий
транс. Безусловно, какая-то часть нашего разума продолжает следить за дорогой и
управлять машиной, но наше сознание временно не принимает участия в том, что мы
делаем.
То же относится и к состояниям гипнотического транса. Сознание до
некоторой степени отключено, пока наш разум занят внутренними образами, мыслями
и чувствами. Сознание никогда полностью не выключается – оно всегда
осуществляет наблюдение. Вот почему во время сеанса женщина может вспомнить о
том, что ей нужно достать носовой платок или отправиться в туалет, а затем
возвратиться на кушетку, не выходя из транса.
Норман заявил, что транс у детей – то же самое, что и у взрослых. Но дети
входят в транс и выходят из транса гораздо легче и чаще, чем взрослые. Если вы
наблюдали за детьми, а особенно за маленькими детьми, то, наверное, заметили,
что их глаза расширяются, а дыхание становится иным, когда их взгляд застывает
и они смотрят в пустоту некоторое время. Кажется, что они уходят в свой
собственный мир, не осознавая, что происходит вокруг. Собственно говоря, в эти
моменты они входят в состояние легкого транса, фокус их внимания направлен на
внутреннюю реальность. Что именно они переживают в таком состоянии, мы не знаем.
Но психологи считают, что дети, способные часто и надолго уходить в себя,
обладают самым высоким интеллектом и творческими способностями. Таким образом,
это не просто безопасное состояние, но оно еще и приносит детям пользу.
Со взрослыми клиентами – как объяснил мне Норман – ему приходится
пользоваться рядом разнообразных техник – релаксацией, дыханием, направляемым
воображением, чтобы помочь им перевести фокус с внешних ощущений на внутренние.
Процесс начинается с того, что человек закрывает глаза и фокусируется на
дыхании. Затем внутренняя фокусировка углубляется, когда клиенту предлагают
вообразить прекрасную сцену или иной привлекательный образ, занимающий ум.
Когда клиент теряет контакт с внешними раздражителями, переходный этап
завершается, и его внутренняя реальность обретает самостоятельную жизнь.
Сознание в это время «делает перерыв», а подсознание начинает доминировать.
Когда клиент находится в трансе, Норман предлагает ему «Отправиться в
прошлую жизнь» или «Отправиться к тому моменту, когда возникла проблема». Такие
предложения действуют как ключ, открывающий дверь к опыту, заключенному в
подсознании, в хранилищах памяти. Если ключ подойдет, замок откроется. Однако
иногда случается так, что дверь открыть не удается. Либо психотерапевт не смог
отыскать правильный ключ, либо клиент еще не готов погрузиться в свое
подсознание и забаррикадировал туда доступ. Сознание некоторых людей является
просто слишком сильным, и они сопротивляются процессу. Но людей, не поддающихся
гипнозу, меньшинство. Если различные техники не помогают, лучше не пытаться
ускорить процесс. Клиент сопротивляется по определенной причине – это защитный
механизм, и его следует уважать. Этот процесс не может быть никому навязан.
«Я ненавижу лагерь»
После того как мы провели с Норманом несколько часов за восхитительным
разговором о гипнозе и удивительных целительных свойствах мудрого подсознания,
прибыл первый клиент, Чарльз. Он согласился с тем, чтобы я присутствовала на
сеансе в качестве ученицы Нормана. Его привело к Норману любопытство. Он хотел
заглянуть в свои прошлые жизни, чтобы побольше узнать о себе. У Чарльза не было
никаких особых проблем, которые он хотел бы разрешить.
Норман начал с того, что стал расспрашивать Чарльза об обстоятельствах
его жизни. Я вся обратилась в зрение и слух, боясь пропустить хоть слово из их
разговора. Он расспрашивал Чарльза о самых грустных, самых счастливых и самых
запомнившихся событиях в жизни. Он также выведал истории всех физических
болезней и перенесенных травм, о которых Чарльз мог вспомнить.
Чарльз сидел в глубоком кресле с наклонной спинкой в темном кабинете
Нормана. И хотя Норман еще не провел гипнотической индукции, глаза Чарльза были
полузакрыты и он погрузился в задумчивость, припоминая события прошлого. Самое
травматическое воспоминание пришло из детства, когда родители отправили его в
загородный летний лагерь на одни сутки. Как ужасно там было! Чарльз настолько
возненавидел лагерь, что сразу убежал оттуда, сев на пригородный поезд. Когда
отец узнал, что сделал Чарльз, он пришел в ярость и выпорол сына ремнем. Это
был единственный раз в жизни Чарльза, когда отец наказал его физически. Чарльз
этого не забыл. И действительно, Чарльз прямо вжался в кресло, рассказывая эту
историю после стольких лет.
Больше Чарльз ничего не смог припомнить из своей жизни, что имело бы
особое значение или беспокоило его. Итак, Норман начал проводить гипнотическую
индукцию, чтобы облегчить процесс вхождения в прошлые жизни. Я прислушивалась
внимательно к словам Нормана, вглядывалась в лицо Чарльза, чтобы увидеть, какие
в нем произойдут перемены, когда он войдет в транс.
Норман предложил особенно тихим и мягким голосом, чтобы Чарльз закрыл
глаза и сосредоточился на своем дыхании. Затем он попросил своего клиента
представить себя в каком-то прекрасном месте на лоне природы. Плавно переходя
от одного образа к другому, Норман предложил Чарльзу вообразить отверстие в
земле и лестницу, уводящую под землю. Он сказал, чтобы Чарльз представлял, как
шаг за шагом спускается по ступенькам, пока не окажется в светящейся комнате
под землей. Раз, два, три, четыре... девять, десять. В комнате множество дверей.