Библиотека Mosbiblio

Это влияние особенно важно в детско-родительских отношениях, поскольку вы — родитель; а ребенок склонен наделять старших авторитетом и опытностью независимо от того, что сам он может говорить или предполагать прямо противоположное. Таким образом, ваша установка воздействует на ребенка в гораздо большей степени, чем его установка на вас. Возьмите же на себя ответственность за создание доминирующего настроения или атмосферы во взаимоотношениях с ребенком и не позволяйте втянуть себя в состязание, навязать себе установку «Кто же победит?»

Помните, что, лишь сохраняя положительную установку в отношении вашего ребенка, вы окажете позитивное влияние на проблему, которая существует между вами.

Равное взаимоотношение

Рассмотрим, каким могло бы быть отношение равенства между вами и вашим ребенком. Если вас что-то тревожит, то исходная проблема состоит, по-видимому, в том, чтобы ваши взаимоотношения с сыном или дочерью перестали быть равными и кто-то один из вас (или оба) стремится контролировать другого, или, иначе говоря, они превратились в отношения господина-раба. В первой половине этой книги мы просили вас противостоять всякой тенденции, превращающей вас в господина, а ребенка — в раба. Теперь столь же важно противостоять всякой тенденции, превращающей вас в раба, а ребенка — в господина.

Вы можете противостоять тенденции «вы — раб, ребенок — господин», если будете принимать собственные нужды и права столь же серьезно, как и нужды и права других людей, включая вашего ребенка, и если станете на их защиту со всей той убежденностью, с которой защищаете нужды и права любого другого угнетаемого существа.

В главе 5 вы начали работать над этим и теперь должны идти в этом направлении дальше.

Проверьте ваши представления о взаимоотношениях между вами и ребенком и посмотрите, есть ли среди них следующие:

Я обязана обеспечивать ребенка и заботиться о нем.

Он не имеет обязательств по отношению ко мне.

Я отвечаю за него. Он не отвечает за меня.

Мой ребенок имеет право на мою поддержку и заботу без каких-либо ответных обязательств. В этой ситуации у меня нет никаких особых прав.

Мы неоднократно слышали, как родители и дети высказывали различные версии данного одностороннего взгляда. Родители говорят примерно следующее:

Я облечен обязанностями. Я должен заботиться о ней.

Я должна мириться с этим; он — мой ребенок.

Я начну жить своей собственной жизнью, когда они станут самостоятельными.

В высказываниях детей отражаются те же самые идеи: родители обязаны мириться с их поведением и терпеть все то, что они вытворяют, до тех пор, пока они не достигнуть определенного возраста. Беседа, которую недавно проводил один из нас с 15-летним мальчиком, иллюстрирует эту точку зрения.

— Кто у вас готовит?

— Мама.

— А кто убирает?

— Мама.

— А кто выносит мусор?

— Мама выносит мусор в гараж, а папа увозит его по средам, когда едет на работу.

— Кто убирает двор?

— Папа любит возиться там по воскресным дням.

— Кто меняет постельное белье и застилает постели?

— Мама.

— Все постели?

— Да.

— Как же так?

— (Пожимает плечами.) Это ее работа.

— А твоя?

— (Пожимает плечами.) Мне кажется, что у меня ее нет. Но мама не ходит на работу, так что аботиться о нас — ее обязанность.

Вот еще три подобных примера, которые нам приходилось наблюдать.

Карл (13) только что наследил в мастерской отца, а затем напачкал на кухне, готовя себе еду. Отец попросил его убрать за собой, но вместо этого Карл сел на свой мопед, чтобы отправиться, как обычно, на весь вечер в бильярдную. Когда же отец сказал ему: «Ну что же, я не собираюсь отпускать тебя до тех пор, пока все не будет убрано», — Карл, рассмеявшись, ответил: «Ты должен меня отпустить, ты обязан сделать это».

Энн (14) приглашала друзей домой курить марихуану во время школьных занятий, пока ее мать была на работе. Энн приходила домой, когда хотела, не убирала за собой и отказывалась делать работу по дому. Когда же девочку спросили, почему мать терпит все это и продолжает ее обеспечивать, она сказала лишь следующее: «Она должна».

Джеф (17) только что разбил машину матери и бросил ее на шоссе в нескольких милях от дома. Он не брал на себя никакой работы по дому и на протяжении многих месяцев ничего не сделал для семьи. Когда же мать с горечью сказала ему о своем чувстве полной безысходности, он заявил, развалившись в кресле и наигранно утешая ее: «Ну ладно, еще только один годик, крошка!»

Дети, имеющие такого рода представление о своих родителях, не склонны быть благодарными за то, что те заботятся о них; они испытывают, скорее, раздражение из-за того, что их «слуги» не делают большего. Нам доводилось беседовать с детьми, которые вполне искренно чувствовали себя обманутыми, потому что родители не обеспечивали их машинами или же потому, что те машины, которые они получали, оказывались недостаточно хороши. Обычно эти дети считали, что они вправе требовать, чтобы их обеспечивали, о них заботились, им давали, — и все это без какой-либо отдачи с их стороны. И когда то, что предлагали им родители, не соответствовало их ожиданиям, они чувствовали себя обманутыми и рассерженными.

Если что-либо из этого соответствует отношениям, установившимся между вами и ребенком, то, как мы думаем, вам пора составить для себя Декларацию прав человека и принять решение защищать ее. Рассмотрите следующие положения, которые могут заменить приводившиеся выше установки:

Мой ребенок и я — как люди — имеем равные права.

Мой ребенок отвечает за заботу о своих нуждах и своем счастье, а я несу ответственность за заботу о своих нуждах и своем счастье.

Моя главная задача состоит в том, чтобы быть верной моему внутреннему Я; поступая так, я принесу пользу и тем, кто меня окружает.

Наилучший родитель — не раб и не господин, но человек, обладающий теми же правами, что и другие люди.

Самое лучшее, что я могу дать детям, — это показать, что вполне приемлемо проявлять заботу о своих собственных чувствах, нуждах и представлениях и быть счастливым.

Подводя итог рассуждения об этой идее равенства, продумайте также и само продвижение к равным взаимоотношениям между вами и вашим ребенком.

Ваши права

Если вы решили, что вам нужно установить более равноправные взаимоотношения с сыном или дочерью, то теперь вы должны определить, каковы ваши права, и начать отстаивать их.

Как же вам определить: в чем состоят ваши права?

На первый взгляд может показаться, будто ваши права — это нечто, что принадлежало вам с момента рождения и что так же неотъемлемо и неизменно принадлежит вам, как ваши уши и руки. Однако, когда вы осознаете, что в разное время и в разных частях мира люди имели очень разные права, вам станет ясно: врожденных прав как таковых не существует.

Ваши права таковы, какими считаете их вы и окружающие вас люди. Например, если и вы, и правительство считаете или соглашаетесь с тем, что вы имеете право собственности, то тогда оно у вас есть. Если же такого убеждения или соглашения между вами нет, то нет и вашего права. Если же вы не удовлетворены теми правами, которыми располагаете в той или иной ситуации, то именно вы должны определить и провозгласить для себя новые права, которые, на ваш взгляд, будут более справедливыми.

Когда вы решите, что нуждаетесь в каких-то правах, которыми не располагали ранее, приготовьтесь отстаивать их. (В следующих главах мы покажем, как это надо делать.) Отстаивать свои права необходимо потому, что другие люди, когда их некоторое время обслуживают, начинают думать, что так и должно быть, что это их право. И они будут сопротивляться, если вы предложите им нечто иное. Точно так же ваш ребенок, который какое-то время ездил на вас, может с полным основанием предположить, именно так и должно быть, и будет защищать это свое право. Не провозгласив ранее ваше право на равенство, вы позволили сыну или дочери считать, что у вас его нет; и вот теперь он или она уже привыкли к создавшемуся положению. Поэтому в том случае, когда вы впервые провозглашаете какие-то свои новые права, вам, вероятно, придется переучить вашему ребенка так, чтобы они их принял. Это похоже на историю о том, как сын садовника и принц на протяжении многих лет играли в шашки и сын садовника всегда делал так, чтобы принц мог выиграть. Через некоторое время оба уже считали, что принц имеет право выигрывать, а у сына садовника этого права нет просто потому, что так было всегда. Если же теперь сын садовника захотел бы установить свое право на справедливый выигрыш, то ему потребовалось бы пройти своего рода переподготовку; а принц вполне мог бы воспротивиться этому, возмутиться, почувствовать, что с ним обращаются несправедливо.

Мы замечали: дети ведут себя во многом как принцы, когда родители, лишенные ранее права чувства собственного достоинства, начинают сопротивляться и отстаивать свои права. Приведем в качестве примера следующую подлинную историю 16-летнего подростка, который грозился убежать из дома только потому, что его отец не купил ему третью (!) новую машину.

Один состоятельный отец семейства обеспечивал машинами всех своих детей, когда им исполнялось 16 лет. Его четвертый ребенок разбил свою новую машину, поэтому отец купил ему другую. Когда же и она была разбита, отец отказался покупать третью. И тогда его сын совершенно искренне почувствовал, что с ним обращаются возмутительно и несправедливо. Он уже привык к тому, что отец снабжает детей машинами, и считал, что у отца нет права не купить еще одну.

Итак, если ваш ребенок делает что-либо из того, о чем мы рассказываем в данной главе, то, скорее всего, у вас меньше прав, чем вам бы хотелось, меньше по сравнению с тем положением дел, которое вы считаете справедливым. Будет хорошо, если вы примете решение относительно новых, более справедливых для себя прав и затем полностью посвятите себя заботе об этих правах. Будьте готовы к тому, что вам придется потрудиться над выработкой у ребенка новых представлений о справедливости ваших прав, подобно тому как должны были делать это сын садовника и отец в приведенных выше примерах. Вы должны будете по-новому определить ваши права, а затем отстаивать их.

Вот несколько формулировок тех прав, которые, как решили родители, им нужны и которые они будут отстаивать.

Право побыть одному.

Право иметь свои собственные отношения с супругой (супругом) и друзьями.

Право быть свободной от страха насилия.

Право знать, что имущество в безопасности.

Право на личное время.

Право на уважительное обращение.

Право на отношения, напоминающие улицы с двусторонним, а не односторонним движением.

Право на нормальные, разумные тишину и спокойствие.

Право чувствовать, что каждый в семье несет свою ношу, и не содержать кого-то на иждивении.

Право закрыть свой дом и знать, что после этого уже никто не войдет в него.

Кстати, эти права не так уж отличаются от тех, что хотят иметь дети. Обязательно убедитесь, что вы предоставили ребенку права, эквивалентные тем, которые теперь желаете иметь сами, так чтобы у вас могли быть действительно равные отношения! Не годится провозглашать какие-либо из этих основных прав для себя и в то же время лишать их вашего ребенка.

Как же согласуется закон с вопросом о ваших правах? Многие из вас думают (как считали и мы в свое время), что обсуждать вопрос о своих правах бесполезно, поскольку родители «отвечают за своих детей в соответствии с законом». Ссылаясь на это обстоятельство, они имеют в виду, что сам закон ограничивает их права обязанностями, в числе которых обеспечение детей необходимым, воспитание соответствующего поведения, безответное смирение перед любыми их действиями, оплачивание любого причиненного ими ущерба. Все это, естественно, заставляет родителей чувствовать себя беспомощными, когда речь заходит о провозглашении каких-либо прав для самих себя.

Спешим вам обрадовать: хотя на самом деле закон вашего штата, возможно, и утверждает, что вы несете ответственность за вашего ребенка, закон этот гораздо более разумен, чем полагает большинство родителей, и вовсе не запрещает провозглашать исходные, основные права человека во взаимоотношениях с ребенком.

Мы не знаем такого закона, который бы утверждал, что вы должны мириться с поведением того рода, о котором мы говорим в данной главе. В большинстве штатов США законы, регулирующие отношения родителей и детей, являются двусторонними. В качестве типичного примера законодательства по данному вопросу можно привести закон штата Калифорния (являющийся скорее гражданским, нежели уголовным), требующий, чтобы родители или опекун обеспечивали ребенка, представляли ему кров, заботились о нем. Тот же закон требует, чтобы ребенок посещал школу и подчинялся разумным и правильным распоряжениям или указаниям его или ее родителя или опекуна и представителей школы.

Верно, конечно, что вас могут оштрафовать за тот или иной ущерб, который может причинить ваш ребенок, но у вас нет оснований для того, чтобы руководствоваться в своем поведении страхом перед такого рода случаями, поскольку вы все равно не можете контролировать их — вне зависимости от того, будете ли вы провозглашать свои права или нет. Позволив ребенку ездить на вас, вы не спасете себя от возможности судебного преследования, поэтому без всяких опасений можете заявить о своих правах. Вероятность того, что дети натворят что-нибудь и причинят какой-либо ущерб, гораздо меньше в тех случаях, когда родители отстаивают себя и свои права.

Подводя итог обсуждению вопроса о ваших правах, прямо сейчас решите, каковы же ваши права, и примите на себя обязательство отстаивать их.

Боязнь столкновений

Следующее, что надо сделать после выяснения ваших справедливых прав и принятия решения отстаивать их, — проработать и преодолеть страх перед возможными столкновениями с ребенком, которые могут последовать за провозглашением вами своих прав. Иногда родители сносят многое от своих детей потому, что просто бояться их неодобрительных, огорченных или рассерженных взглядов или же той сцены, которой все может кончиться, если они будут отстаивать свои права. Подобные страхи вполне естественны. Дисгармония во взаимоотношениях никому не доставляет радости, как и то действительно ужасное положение, когда приходится выдерживать противодействие в одиночку. Один из авторов книги очень хорошо помнит свой собственный страх, охватывающий ее вновь и вновь в подобного рода ситуациях.

Я сказала детям, что хочу, чтобы они не таскали еду из холодильника, если до обеда осталось меньше часа. В половине шестого я была в гостиной, когда услышала, что наш 16-летний сын прошел на кухню и открыл холодильник. Я знала, что мне следует напомнить ему в форме Я-высказывания: «Сын, я на самом деле хочу, чтобы никто не ел перед обедом». При этом мне было так страшно сказать это, что я начала буквально трястись от страха. Я испытала почти непреодолимое искушение сделать вид, что ничего не слышала и поэтому могу промолчать.

Конечно, эта боязнь столкновения является в определенном смысле оправданной. Когда вы начнете отстаивать свои права (особенно в тех случаях, если какое-то время позволяли на себе ездить), вам обязательно придется почувствовать на себе несколько довольно кислых взглядов и пережить ряд весьма неприятных сцен. Даже если подростку нужны те ограничения, которые вы установите, нет такого ребенка, какого бы склада он ни был, кто принял бы их просто так, сказав лишь «спасибо». Ему или ей обязательно покажется необходимым защитить то, что он или она считает своими правами. И дети могут сделать все что угодно, чтобы вынудить вас отказаться от того, что вы только что начали отстаивать. Они могут заявить вам:

Ты не заботишься обо мне.

Я ненавижу тебя.

Я сбегу из дома.

Мне бы хотелось умереть (или чтобы ты умер).

Они могут терроризировать вас молчанием или же всем своим мрачным видом показывать, как плохо с ними обращаются. Они могут закатывать истерики и ломать вещи.

Линда (15) какое-то время не делала никакой работы по дому. Мать попросила ее протереть пол. Ничего не сказав в ответ, Линда вышла за дверь и убежала из дома.

Арлина (16) имела привычку каждое утро выпрашивать машину у своей матери. Мать пыталась под разными предлогами отказывать ей, но в конце концов все же разрешала. Однажды во время завтрака, после того как мать в очередной раз сказала: «Нет», — Арлина сбросила со стола всю посуду. Когда же мать стала твердо настаивать на своем отказе, Арлина совершенно серьезно пригрозила столкнуть свою больную бабушку в плавательный бассейн.

Кэрол (14) привыкла приходить домой после ужина и съедать на кухне то, что от него осталось, но при этом никогда не убирала за собой. Мать категорически потребовала, чтобы дочь убирала после себя. Тогда Кэрол закатила настоящую истерику, разбила и поломала много вещей у себя в комнате, причем визжала так громко, что встревоженные соседи вызвали полицию.

Теперь-то мы знаем, что перспектива подобного поведения ребенка может пугать. Но мы убеждены также в следующем: чем меньше вы боитесь всего этого, тем меньше вероятность, что это случится. Так происходит потому, что всякое поведение такого рода — это шантаж, вымогательство: ребенок делает все для того, чтобы оказать на вас давление, вынудить пойти ему на уступки. Ни один ребенок не будет закатывать истерик тому, на кого они производят никакого впечатления.

Кроме того, сам этот страх перед столкновением с ребенком не всегда оправдан. Именно так. Мы думаем, что в такого рода ситуациях вы боитесь отнюдь не того, что сделает ребенок. Весьма вероятно, что все это вы можете выдержать, если действия ребенка не направлены непосредственно против вас. Больше всего вас страшит мысль о том, что вы как бы оказываетесь у всех на виду в положении человека, осмелившегося гордо поднять голову и сказать во всеуслышание: «Я провозглашаю вот это в качестве моих неотъемлемых прав». Мы очень хорошо знаем, насколько действительно страшным может быть подобный шаг. Но мы знаем также, что на самом деле он отнюдь не опасен, напротив, такая четкая и откровенная позиция составляет саму суть всякого нормального человеческого общения.

Если вы стремились избегать столкновений с ребенком, то, скорее всего, делали это потому, что чувствовали себя беспомощными и не знали, что предпринять, как следует себя вести. Когда же вы будете знать, что именно надо делать во время подобных столкновений, этот страх уменьшится. В последующих главах мы сообщим вам все нужные сведения. Так что проникнитесь уверенностью, что у вас будут все необходимые средства для того, чтобы справиться с ситуациями столкновений с ребенком.

Поймите также, что в столкновении вы на самом деле даете ребенку самое ценное из того, что можете дать, а именно — частицу самого себя; а ведь он или она очень нуждаются в том, чтобы получить от вас это.

Если же вы вообще боитесь столкновений с людьми, то поймите: подобные ситуации с вашим ребенком дают вам шанс освободиться от этого страха. Вы можете научиться чувствовать себя в них комфортно и даже получать удовольствие, радуясь ощущению приятного возбуждения и собственной компетентности от одного сознания, что вы можете справляться с конфликтными ситуациями.

Вот простое упражнение: если у вас есть такая возможность, то прислушайтесь, как говорят между собой 7-10-летние дети. Обратите внимание, как они откровенны во всех своих проявлениях — и когда скандалят, и когда говорят то, что думают, и когда распоряжаются. Они совсем не боятся столкновений. Вы, как взрослый, обладаете гораздо большим жизненным опытом, чем эти малыши; что же произойдет, если это ваше преимущество будет использовано в общении? Вы и все, кто вас окружает, поймете: вы — живой человек; и, может быть, тогда все в вас устремится к такого рода откровенному взаимодействию!

Таким образом, что касается столкновений, у вас будет все необходимое для того, чтобы справляться с ними и даже получать от них удовольствие. После того как вы успешно справитесь с несколькими стычками, вы почувствуете себя увереннее и, возможно, обнаружите: сами эти столкновения стали реже и слабее.

Будьте открытыми

В главе 5 мы просили вас быть более чувствительными и восприимчивыми к вашим собственным желаниям, дискомфортам, переживаниям и, говоря о них, пользоваться Я-высказываниями. Поступая подобным образом, вы добиваетесь сразу многого: становитесь более открытыми; делаете первый шаг к тому, чтобы начать заботиться о себе; передаете частицу самого себя другому человеку в непосредственном общении с ним. Вы также вырабатываете у себя привычку, которая может выручить вас в любом межличностном взаимодействии. Когда бы вами ни овладело неприятное переживание — страх перед общением, беспокойство по поводу его результата, неуверенность в том, что следует делать или сказать и т.п., — вы можете начать проявлять заботу о самом себе, концентрируясь на своем внутреннем Я, спрашивая его, что оно ощущает, и затем сообщая об этих ощущениях тому, кто перед вами:

Я затрудняюсь сказать что-либо. Я просто не знаю, что сказать.

Я чувствую полную беспомощностью в связи с этим.

Я так беспокоюсь, ведь дом может сгореть дотла.

С каждым проявлением подобной подлинной открытости, выраженным в виде Я-предложений, в которых нет слов «вы» или «ты», вы будете чувствовать, как к вам возвращаются силы, а ситуация в целом становится более равноправной.

Поймите: ваша открытость — главное в установлении равноправных отношений с ребенком и благополучного разрешения проблем, относящихся к перечню событий жизни родителя.

Резюмируем: та установка, к развитию которой мы побуждаем вас в ходе работы над пунктами из перечня событий жизни родителя, включает в себя следующие моменты:

Оставайтесь спокойными и помните, что стремитесь к своему счастью и к тому, чтобы ваш ребенок отвечал за себя и мог принимать собственные решения.

Исходите из того, что ваш ребенок изначально является серьезным, ответственным человеком, совершающим все эти тревожащие вас поступки потому, что не имеет достаточно опыта в проявлении себя хорошим и умелым человеком и боится вести себя соответствующим образом.

Поймите: приняв данную установку по отношению к той или иной ситуации, вы тем самым уже начинаете улучшать ее.

Сделайте своей целью равноправные человеческие отношения между вами и вашим ребенком.

Определите для себя справедливые права в этих отношениях и примите решение отстаивать их. Поймите: если вы сможете положиться на себя, проявляя заботу о своих собственных правах, то будете спокойными, ненапряженными и уверенными вне зависимости от того, какой поворот примет то или иное ваше взаимодействие с ребенком.

Осознайте то обстоятельство, что отдельные стычки с ребенком вполне допустимы, и поверьте, что ваша нерешительность в связи с ними может превратиться в уверенность и даже приятное ожидание по мере того, как вы будете практиковаться в такого рода общении.

Рассчитывайте во всем этом на вашу собственную открытость как на главное средство.

Глава 7.

Попробуем устранить все, что провоцирует и поддерживает проблемы в воспитании.

Теперь мы готовы начать работу над специфическими проблемами, которые могут еще оставаться после того, как вы честно проработали содержание первых шести глав этой книги.

Вернитесь сейчас, пожалуйста, к перечню событий жизни родителя и пересмотрите его. Перечень мог претерпеть некоторые изменения, а отдельные его пункты могли даже исчезнуть, по мере того как его пункты могли даже исчезнуть, по мере того как вы передавали сыну или дочери ответственность за события его или ее жизни. Оставьте в этом перечне только те проблемы, которые продолжали беспокоить вас в течение одной-двух последних недель, после того как вы перестали контролировать события, затрагивающие только жизнь ребенка. Пересмотренный перечень может включать любой из пунктов, перечисленных нами ранее, и любой из аспектов событий жизни ребенка, отмеченных в главе 2.

Давайте теперь начнем работать с этим обновленным перечнем.

Прежде всего следует выявить все те действия, которыми вы, даже не догадываясь об этом, на самом деле провоцируете ребенка на проступки, указанные в вашем перечне. Удерживайте в уме каждый из них, пока будете читать эту главу, и тщательнейшим образом рассмотрите все те аспекты своего поведения, которые делают эти проступки более вероятными.

Родители могут способствовать тем действиям ребенка, которые доставляют беспокойство, двумя способами: провоцируя эти действия, когда они еще не начались, и подкрепляя их, когда они уже закончились. Провоцирующим стимулом является обычно та или иная форма Вы— или Ты-высказывания или же вопрос такого же рода. В качестве подкрепления выступает отрицательное внимание. Вот почему в тех случаях, когда вам приходилось иметь дело с проступками детей, мы всячески поощряли использование Я-высказываний вместо Ты-высказыввний или вопросов и концентрацию положительного, помогающего внимания на себе вместо концентрации отрицательного внимания на вашем ребенке.

Давайте рассмотрим некоторые конкретные способы, посредством которых вы можете провоцировать или подкреплять то самое поведение, которое так вас беспокоит. Мы обсудим пять разновидностей проступков, с которыми особенно часто сталкиваются родители.

Ложь.

Воровство.

Беспокоящие или пугающие заявления, обзывание, ругань.

Мрачная или враждебная установка в общении.

Злоупотребление благосклонностью родителей.

Ложь.

Если ложь ребенка была одной из ваших проблем, то теперь, передав ему или ей ответственность за пункты перечня событий жизни ребенка, вы, возможно, стали реже сталкиваться с ней. Причина здесь в том, что дети иногда говорят неправду, когда им приходится спрашивать вашего разрешения на поступки, относящиеся к перечню событий жизни ребенка, и когда они думают при этом, что вы можете сказать «нет». Например, если Марлин хочет пойти по магазинам с подругой, которая была недавно задержана за воровство, то девочка может испытать искушение сказать вам неправду: «Мама, можно я пойду сегодня вечером к Пауле? Мы собираемся поработать над нашим школьным заданием». В соответствии с вашим прежним образом действий вы, скорее всего, разрешили бы ей это, а она отправилась бы затем в торговый центр, с полным правом чувствуя, что благополучно одурачила своего диктатора. Однако если вы отказались разрешать или запрещать то или иное поведение ребенка, о чем мы просили вас в главах 2-4, то ребенок уже не может столь легко оправдать свою ложь и, следовательно, будет менее склонен обманывать вас. В соответствии с вашим новым образом действий, если Марлин все еще просит разрешить ей провести вечер в доме подруги, вы скажите ей лишь следующее: «Я рада, что ты сказала мне об этом; теперь я буду знать, что тебе надо оставить на ужин» или, возможно: «Я не занимаюсь тем, чтобы что-то разрешать тебе, но спасибо за то, что ты сказала мне, где будешь». Вы не выискивали ее ложь; вы оставили ее наедине с этой ложью. Теперь Марлин должна будет пойти в магазин, зная, что ей вовсе не обязательно лгать вам; нет диктатора, оправдывающего для нее ее ложь. Для Марлин это менее приятно по сравнению с тем, что было раньше; и в то же время у нее больше возможностей быть, напротив, откровенной с вами и сказать без всякой лжи: «Мама, я собираюсь пойти по магазинам вместе с Сузан сегодня вечером». У вас также больше возможностей, чтобы выразить озабоченность, интерес и доверие, поскольку вы отказались от того, чтобы налагать запреты или давать разрешения. «Меня это тревожит, потому что я беспокоюсь, что Сузан украдет что-нибудь снова и, возможно, вовлечет вас обеих в беду. И тем не менее я знаю: что бы ни случилось, ты сама сделаешь так, как для тебя будет лучше».

Даже если вы передали вашему сыну или вашей дочери ответственность за пункты из перечня событий жизни ребенка, вы тем не менее все еще можете выслушивать его или ее ложь по самым разным поводам. Если это так, посмотрите, не провоцируете ли вы всю эту ложь, задавая ребенку вопросы, и не подкрепляете ли вы ее, концентрируя на вашем ребенке, когда он или она лжет, отрицательное внимание.

Начните с решения не задавать ребенку каких бы то ни было вопросов по крайней мере в течение одной недели.

Это не будет, по-видимому, столь уж трудным, как кажется на первый взгляд. Нужно просто быть немного более внимательной к тому, как вы говорите с ребенком; и каждый раз, когда захочется задать вопрос, постарайтесь либо ничего не говорить, либо измените вопрос таким образом, чтобы его можно было выразить в форме Я-высказывания.

Вместо: «Сделал ли ты свою работу по дому?» Попробуйте: «Мне бы хотелось узнать, что ванная комната уже вымыта».

Вместо: «Почему ты не здороваешься, когда я прихожу домой?» — «Я чувствую, что мной пренебрегают, когда со мной не здороваются». Или: «Мне хочется, чтобы со мной здоровались, когда я прихожу вечером домой».

Вместо: «Как ты доберешься до дому?» — «Я беспокоюсь о тебе, и мне хотелось бы знать, что ты доберешься домой в полной безопасности».

Вместо: «Сделаны ли твои уроки?» — Ничего не говорите! (Этот пункт целиком и полностью относится к перечню событий жизни ребенка.)

Существует особая разновидность вопроса, от которой мы вас особенно предостерегаем, — это вопрос, с помощью которого вы проверяете, будет ли ребенок говорить вам неправду о чем-то, что вы уже и так знаете. Например:

Из школы позвонили домой, чтобы узнать, больна ли Дженифер (14), поскольку она не пришла в школу. В тот же день мать Дженифер спросила ее: «Ну как сегодня в школе?»

Мы расцениваем это как ловушку. Не рекомендуем вам делать так — отчасти потому, что это все равно что специально добиваться лжи от Дженифер и тем самым предоставлять ей возможность упражняться в ней. И, более того, еще и потому, что в использовании подобного вопроса есть те же элементы мошенничества, что и в самой лжи. Простая констатация в сочетании с Я-высказыванием будет более эффективной:

Сегодня звонил директор, чтобы узнать, почему ты не была в школе. Я очень не люблю, когда звонят из школы, и был бы весьма признателен, если бы меня избавили от такого рода телефонных разговоров.

Когда вы перестанете задавать вопросы, количество случаев обмана, скорее всего, резко сократится. С его отдельными прецедентами вы все же можете еще столкнуться, поскольку ребенок пока не понял, что вы уже перестали бороться с его или ее ложью; когда ребенок тем не менее продолжает обманывать вас, убедитесь, что, услышав неправду, вы не концентрируете отрицательное внимание на нем, но ведете себя как-то иначе. Любая ваша реакция, выражающая беспокойство или гнев, будет подпитывать привычку лгать, так что вместо этого проделайте примерно следующее:

Произнесите просто «гм» и уйдите, чтобы заняться своим любимым делом.

Ведите себя так, как будто слушаете не своего, а соседского ребенка, рассказывающего вам что-то во время дружелюбной беседы, в ходе которой, даже если вы и думаете, что он или она говорит вам неправду, нет никакой нужды выяснять это, и вы можете быть просто вежливыми.

Скажите: «Я чувствую себя неловко, так как мне все время кажется, что меня обманывают, поэтому я хотела бы прекратить этот разговор».

Если вы уверены, что действительно перестали задавать вопросы и реагировать на ребенка посредством отрицательного внимания, то мы можем пообещать вам такие же хорошие результаты, что и в случае с матерью Кэти, который мы взяли из реальной жизни. Предлагаемая нами стратегия зачастую оказывается столь успешной, что мы пришли к убеждению: ложь ребенка является одной из самых легких проблем, с которыми приходится иметь дело родителям.

Миссис Р. жаловалась, что Кэти (8) почти постоянно лжет. Девочка говорила неправду о том, что делала сама («Я получила сегодня пятерку в школе), и выдумывала также длинные истории о том, что она видела или слышала. Обследование показало, что миссис Р. почти постоянно задавала девочке вопросы: „Как дела?“, „Как было в школе?“, „Что ты сейчас делаешь?“, „Почему ты взяла мою косметику?“, „Что ты собираешься делать после этого?“, „Разве тебе не хочется быть хорошей?“, „Почему ты говоришь неправду?“ Мы обучили ее не задавать никаких вопросов, заменяя их либо Я-высказываниями, либо просто молчанием. Иначе говоря, она прекратила провоцировать ложь Кэти. Мы попросили ее также реагировать на любые сколь угодно необычные истории с выражением подлинного интереса, как если бы она чувствовала: „Это интересно!“ Другими словами, она не стала также подкреплять ложь Кэти, перестав концентрировать на девочке отрицательное внимание. Буквально следуя нашим рекомендациям, миссис Р. осуществила героическую перестройку своих представлений. И хотя все мы ожидали, что борьба со склонностью Кэти говорить неправду будет долгой, привычка эта исчезла почти мгновенно.

Конечно, когда ложь прекратится, вы, возможно, поймете: беспокоила вас не столько ложь сама по себе, сколько то, о чем вам говорили неправду. Если ребенок лжет вам о своем посещении школы или о марихуане или о том, крал ли он ваши ювелирные украшения, а потом лгать перестанет, то это, естественно, не решит проблему. Вы хотите, чтобы прекратились прогулы, употребление наркотика или воровство. В этом случае все же поздравьте себя с тем, что смогли покончить с ложью! А уж затем начинайте работать непосредственно с другой, более глубокой проблемой. Если она относится к перечню событий жизни ребенка, вновь прочтите главы 2-4. Если же проблему следует включить в перечень событий жизни родителя, продолжите чтение этой и последующих глав.

Воровство.

Иногда родители сообщают следующее:

Мне заплатили наличными, а мой сын Том (16) высмотрел, куда я положил их, и взял часть денег.

Сандра (14) берет мою одежду и ювелирные украшения и продает их своим подругам.

Ральф (16) привел в дом двух друзей, когда я был в командировке, и позволил им войти в мой кабинет. Они нашли 65 долларов, которые я оставил жене на продукты, и взяли их.

Зачастую родители начинают действовать по двухэтапной программе подкрепления-и-провоцирования воровства сразу же после того, как случается первая кража. Они делают это посредством 1) концентрации отрицательного внимания на человеке, совершившем кражу, задавая ему вопросы, ругая и наказывая его, и посредством 2) небрежного хранения ценных вещей, которые могу украсть в следующий раз. И чем больше родителей беспокоит воровство, чем больше им хотелось бы доверять своим детям, тем вероятнее, что они будут действовать именно так, т.е. одновременно подкреплять и провоцировать воровство.

Главное, что должны сделать родители, чтобы разрешить проблему воровства, представляет собой нечто совершенно отличное от этих двух способов поведения. Ваша задача состоит в том, чтобы определить конкретные способы действий, которые не связаны с отрицательным вниманием к ребенку и не провоцируют его еще на одну кражу. Здесь открывается много возможностей для вашего творчества, и любое решение, скорее всего, будет более эффективным, если вы найдете его сами. Так происходит потому, что в данном случае гораздо менее важно, что именно вы будете делать; важнее, чтобы вы смогли проделать все это нестесненно и ненапряженно, без эмоциональной нагрузки, а лучше вас никто не знает, что это может быть. Например, вы можете использовать каждый случай воровства в качестве сигнала для того, чтобы начать заниматься вашим любимым делом, предварительно объявив всем (включая возможного вора), что вы делаете это для того, чтобы облегчить ту боль, которую доставила вам кража. Другая возможность может состоять в том, чтобы отдать украденное вору.

В романе Виктора Гюго рассказывается о том, как один человек украл несколько серебряных предметов у священника, предоставившего ему кров и пищу. Жандармы привели вора в дом священника, чтобы удостовериться, что обнаруженные у этого человека ценности были, как он утверждал, ему подарены. Священник подтвердил, что они в самом деле были подарком. Это «дарение» драгоценного серебра оказалось для героя романа критической поворотной точной всей его жизни, ставшей исходной причиной добродетельного образа жизни.

И вновь критической особенностью каждого решения является не то или иное поведение само по себе, но то, насколько спокойно и ненапряженно вы себя чувствуете, осуществляя его. Если же решения, подобные приведенным выше, оставляют у вас ощущение, что вы не заботитесь о самом себе, рассмотрите следующие два простых практических шага.

Во— первых, зная, что в вашем доме существует проблема воровства, убедитесь, что вы лично не провоцируете кражи, оставляя без присмотра вещи, представляющие ценность. Позаботьтесь о тех вещах, которые крадут; если вы убираете и запираете их, оказавшись в номере гостиницы, то сделайте то же самое у себя дома. Вы не должны оставлять на виду и без присмотра сумочки и кошельки, деньги или украшения и даже такие небольшие притягательные вещи, как электронные часы и транзисторные приемники, если вы на самом деле хотите уберечь их и знаете, что воровство продолжается.

Скажите вашему ребенку в форме Я-высказывания, что вы собираетесь обеспечить сохранность ваших вещей. Например: «Кэрол, я заметил, что пропала часть моих денег, поэтому теперь я собираюсь убирать их».

Мы обучали всему этому многих родителей, обращавшихся к нам.

Мать Мэри одна воспитывала двух детей в стесненных жилищных условиях; единственное место, которое она позволила себе оставить для личного пользования, — шкатулка, где она хранила украшения, сигареты и немного мелочи. Несколько раз в течение недели она замечала, как исчезали некоторые из этих вещей, и у нее с Мэри (13) из-за этого произошла затем стычка. Постепенно такого рода стычки стали проходить по одному и тому же постоянному сценарию: мать спрашивает Мэри, брала ли та что-нибудь, Мэри отпирается, мать обвиняет ее, Мэри сердится, мать плачет. Мы помогли матери Мэри прекратить все ее вопросы, обвинения и стенания и посоветовали приобрести надежный замок для ее шкатулки.

Роджер (15) был под постоянным подозрением в семье. В кабинете отца стоял кувшин, наполненный доверху старыми пенсовыми монетами, и каждый раз, когда казалось, что их уровень в кувшине несколько снижался, родители начинали подозревать, что Роджер взял несколько монет. Он, конечно, отрицал это. Мы порекомендовали отца убрать монеты под замок.

Обеспечение сохранности ваших вещей, возможно, окажется недостаточным, чтобы разрешить проблему воровства. С одной стороны. Если вы ограничитесь только этим, ребенок может воспринять ваши действия как игру или состязание и сможет отыскать тайники, сломать замки, взломать ящики. С другой стороны, вы, возможно, не захотите держать под замками вещи в собственном доме до тех пор, пока ребенок не станет достаточно взрослым, чтобы жить отдельно.

Второе, что мы просим вас сделать, — дело более трудное. Оно состоит в том, чтобы убрать из ваших взаимоотношений с ребенком все проявления отрицательного внимания, заменив их в тех случаях, когда вы считаете, что вас обокрали, на столь естественную заботу о самом себе.

У нас нет сомнения в том, что дети крадут из-за нежелания выказать себя и соответственно быть воспринятыми в качестве хороших, счастливых, ответственных людей, и воровство является тем легким способом, посредством которого они сохраняют безопасную для них позицию плохих и безответственных. Почти все их того, что крадут дети, они могут получить другими способами, которые, однако, предполагают честность и, возможно, умелость и тем самым характеризуют их как отвечающих за самих себя. Воровство, напротив, доказывает, что они плохие, именно поэтому они совершают кражи. Наилучший способ борьбы с воровством заключается в том, чтобы убедительно показать ребенку: воровство не дает ему желаемых результатов (т.е. что оно не клеймит его с помощью вашего отрицательного внимания как плохого). И одновременно сделать все, что вы можете, чтобы ребенок перестал чувствовать себя неловко в тех случаях, когда он ощущает себя хорошим и отвечающим за себя человеком. Всего этого нельзя добиться, лишь говоря ребенку, что он хороший; но это можно сделать, став для него моделью, образцом, демонстрируя ему, что вы сами ощущаете и воспринимаете себя хорошим, счастливым и ответственным, что вы можете проявлять заботу о самом себе и что вас нельзя спровоцировать на отрицательное внимание по отношению к сыну или дочери. Имея вас в качестве такой модели, ребенок мало-помалу осмеливается ощущать себя хорошим и ответственным, и ему уже больше не понадобится воровать, чтобы доказывать противоположное.

Каким же образом следует позаботиться о себе, когда ребенок стащил что-либо у вас? Мы просим вас действовать примерно в том же ключе, как, например, в том случае, если обваливается часть кровли и вы пытаетесь как-то укрепить ее и, возможно, зовете на помощь, но в любом случае отнюдь не ругаете и не обвиняете вашего ребенка. Именно вам нанесен ущерб кражей, и теперь ваша задача состоит в том, чтобы сделать что-нибудь и возместить потерю. Вот несколько примеров, показывающих, как можно позаботиться о самом себе. Заметьте: во всех этих случаях родители избегают проявлений отрицательного внимания по отношению к ребенку и, напротив, акцентируют Я-высказывания и концентрацию на предоставлении благоприятных условий самим себе.

Предположим, вы обнаружили пропажу денег из вашей сумочки или бумажника. Билл — один из ваших детей — брал деньги и раньше, и, хотя у вас и нет полной уверенности, вы подозреваете, что и на этот раз это сделал он.

Вы говорите детям:

— Мейбл и Билл, я только что обнаружил, что из моего кошелька пропали 10 долларов. Мне бы хотелось получить их обратно.

— Я не брал их.

— Я тоже.

— Я понимаю, что вы мне говорите, и тем не менее я говорю, что хочу получить их обратно. Если я не получу их до завтра, то на следующей неделе нам придется есть главным образом фасолевый суп, поскольку эти 10 долларов были частью продуктовых денег.

Затем может случиться так, что вы (или кто-либо еще) «найдете» деньги. В конце концов они таинственным образом окажутся в вашем кошельке или же Билл неожиданно «найдет» их в ящике на кухне, куда вы обычно кладете свой кошелек (у нас были случаи, когда все происходило именно так). Если деньги обнаружатся подобным образом, отнеситесь к этому как ни в чем ни бывало и воздержитесь от сарказма. Если же этого не произойдет, то сварите большую кастрюлю фасолевого супа, чтобы сэкономить для себя пропавшие 10 долларов.

Учитывая специфику конкретных ситуаций, мы обучили многих родителей заботиться о себе в тех случаях, когда дети крали что-либо у них.

Ральф (16) был спокойным и довольно застенчивым мальчиком, которому очень хотелось иметь друзей. Однажды его отец, вернувшийся из командировки, обнаружил, что из его кабинета пропали 65 долларов. Ральф дал отцу следующее объяснение. Он встретил двух парней, которые произвели на него сильное впечатление своей многоопытностью и грубостью выражений. Когда родителей не было дома, он пригласил этих ребят к себе и не препятствовал им, когда они стали ходить по комнатам и прошли через спальню родителей в кабинет отца. Там они нашли 65 долларов и быстро скрылись с ними. Услышав все это, отец Ральфа вызвал полицию; обнаружилась, однако, полная путаница в том, кто эти двое, где именно они были и у кого же на самом деле сейчас находятся деньги. Мы посоветовали отцу посмотреть на все это дело так, как если бы эти деньги потерял его (отца) приятель-сверстник. Ральфа не ругали и не наказывали; просто отец сказал сыну, что считает его ответственным за дом, за все, находящееся в нем в то время, когда родители отсутствуют, и ждет, что деньги будут возвращены. Ральф согласился выплатить пропавшие 65 долларов из тех денег, которые он зарабатывал после школьных занятий. Отец сказал также Ральфу, что он не желает, чтобы во время его отсутствия в доме находились посторонние люди; если же это повторится, он будет вынужден для своего спокойствия нанять человека присматривать за домом, хотя в этом деле ему больше хотелось бы полагаться на сына.

Трисия (15) и Мерилин (16) — легкомысленные, эффектные и капризные сестры — делали все, что угодно, лишь бы продлить свое веселье. Они постоянно без всякого стеснения пользовались вещами своей матери, и никакие ее жалобы, обвинения, мольбы и даже слезы не действовали на них. Однажды их мать особенно расстроилась, увидев, что из ее комнаты исчез дорогой свитер. На этот раз она бесхитростно и твердо заявила дочерям: «Я хочу, чтобы мне вернули мой свитер». Девочки, конечно же, стали отрицать, что знают что-либо об этой вещи; они кричали, становились угрюмыми, заявляли, что к ним несправедливы. Был момент, когда одна из них, вместо того чтобы ответить матери, в бешенстве выбежала из дома. Матери удалось оставаться совершенно спокойной, ненапряженной и не чувствовать дискомфорта на протяжении всего этого конфликта, потому что она точно знала, как должна вести себя, что бы ни предпринимали девочки, а также потому, что она сумела сконцентрировать свое внимание не на дочерях, а на том, что собиралась делать сама. Она просто оставалась непреклонно и время от времени, что бы ни говорили или ни делали девочки, повторяла лишь одно предложение: «Я хочу, чтобы мне вернули мой свитер». Так прошло несколько часов, после чего она сказала дочерям: «Я хочу, чтобы мне вернули мой свитер, и, если я не получу его сегодня вечером, я непременно переверну вверх дном ваши комнаты и выброшу всю вашу одежду в плавательный бассейн». (О применении подобных физических воздействий мы еще поговорим. Они могут как бы срикошетить, ударить по вам самим в том случае, если вы не продумали их заранее и действуете без полнейшей искренности и уверенности в своей правоте.) Она явно была готова поступить именно так. В конце концов Мерилин не выдержала и, заплакав, сказала: «Подожди! Я одолжила твой свитер подруге. Я только что говорила с ней по телефону. Она принесет его утром».

Салли (13) уже много лет воровала и только что вернулась из приемника для несовершеннолетних, куда ее забрали за то, что нашли у нее краденое. В первый же день по ее возвращении домой у матери пропал новый фен. Мать была уверена, что Салли отдала или продала фен своим друзьям, но убедительных доказательств у нее не было. Она знала также, что Салли будет все отрицать, если ее обвинить в пропаже. Мы предложили матери объявить семье (в которой было еще трое девочек), что она расстроена пропажей своей вещи и, чтобы позаботиться о себе, потратит на покупку нового фена часть продуктовых денег, оставив для семьи лишь небольшую сумму на хлеб. Ей пришлось объяснить девочкам, что, хотя она сама вовсе не хочет переходить на хлеб и воду или же держать на них всю семью, все же предпочтет сделать именно так, нежели позволит ущемить свое внутреннее Я, не позаботившись о нем.

Мать так и не получила свой фен, но испытала приятное чувство удовлетворения от того, что фактически впервые постояла за себя. Она заметила также, что другие ее дочери не только жаловались на несправедливость, но и многое высказали самой Салли по поводу случившегося. В последующие месяцы мать Салли проявила много упорства, и, хотя дело шло туго, во многом ей стало значительно легче.