Авторы:

Болен Д. Богини в каждой женщине. Новая психология женщины

Введение
Каждая женщина играет ведущую роль в истории собственной жизни. Как психиатр, я выслушала сотни личных историй и поняла, что в каждой из них есть мифологическое измерение. Одни женщины обращаются к психиатру, когда чувствуют себя совершенно деморализованными и "разбитыми", другие – когда постигают, что оказались заложницами обстоятельств, которые следует проанализировать и изменить.

В любом случае, мне кажется, что женщины просят помощи у психотерапевта ради того, чтобы научиться быть главными героинями, ведущими действующими лицами в истории своей жизни. Для этого им нужно принимать сознательные решения, которые и определят их жизнь. Прежде женщины даже не сознавали, какое мощное влияние оказывают на них культурные стереотипы; сходным образом сейчас они обычно не сознают, какие могучие силы таятся в них самих, – силы, способные определять их поступки и чувства. Именно этим силам, представленным в облике древнегреческих богинь, я и посвящаю свою книгу.

Эти могучие внутренние схемы, или архетипы, объясняют основные различия между женщинами. Одним, например, для того, чтобы ощущать себя состоявшейся личностью, нужны моногамия, институт брака и дети – такие женщины страдают, но терпят, если не могут достичь этой цели. Для них самое большое значение имеют традиционные роли. Они разительно отличаются от женщин другого типа, которые превыше всего ценят свою независимость, поскольку сосредоточены на том, что важно лично для них. Не менее своеобразен и третий тип – женщины, которых манят напряженность чувств и новые переживания, из-за чего они вступают во все новые личные отношения или мечутся от одного вида творчества к другому. Наконец, еще один тип женщин предпочитает одиночество; наибольшую значимость имеет для них духовность. То, что для одной женщины свершение, другой может показаться полной бессмыслицей – все определяется тем, архетип какой богини в ней преобладает.

Более того, в каждой женщине уживаются несколько богинь. Чем сложнее ее характер, тем вероятнее, что в ней деятельно проявляются разные богини – и то, что значимо для одной из них, лишено смысла для остальных...

Знание архетипов богинь помогает женщинам понять себя и свои взаимоотношения с мужчинами и другими женщинами, с родителями, возлюбленными и детьми. Кроме того, эти божественные архетипы позволяют женщинам разобраться в собственных побуждениях (особенно это касается непреодолимых пристрастий), разочарованиях и источниках удовлетворенности.

Архетипы богинь интересны и мужчинам. Те из них, кто хочет лучше понять женщин, могут использовать систему архетипов для классификации женщин и более глубокого понимания того, чего от них можно ждать. Более того, мужчины смогут разобраться в женщинах со сложным и на первый взгляд противоречивым характером.

Наконец, такая система архетипов может стать чрезвычайно полезной для психотерапевтов, работающих с женщинами. Она предлагает любопытные клинические средства для понимания межличностных и внутренних конфликтов. Архетипы богинь помогают объяснить различия в характерах и облегчают выявление потенциальных психологических трудностей и психиатрических симптомов. Кроме того, они указывают возможные пути развития женщины по линии той или иной "богини".

Эта книга описывает новый подход к женской психологии, основанный на женских образах древнегреческих богинь, существующих в человеческом воображении уже более трех тысячелетий. Женская психология такого типа отличается от всех теорий, где "нормальная женщина" определяется как подчиняющаяся единственной "правильной модели", схеме личности или психологической структуре. Наша теория основана на наблюдениях за многообразием нормальных различий в женской психологии.

Многое из того, что я знаю о женщинах, почерпнуто из профессионального опыта – из тех знаний, которые я получила как психиатр и психоаналитик-юнгианец, из учительского и консультативного опыта практикующего преподавателя в Калифорнийском университете и главного аналитика в Институте Юнга в Сан-Франциско.

Однако описание женской психологии, которое дается на страницах этой книги, основано не только на профессиональных познаниях. Большая часть моих идей опирается на то, что и сама я женщина, познавшая разные женские роли – дочери, жены, матери сына и дочки. Мое понимание возрастало благодаря беседам с подругами и другими женщинами. В обоих случаях женщины становятся друг для друга своеобразными "зеркалами" – мы видим себя в отражении чужих переживаний и осознаем то общее, что связывает всех женщин, а равно и те стороны собственной психики, каких прежде не сознавали.

Мое понимание женской психологии определялось также и тем, что я – женщина, живущая в современную эпоху. В 1963 году я поступила в аспирантуру. В тот год случилось два события, вызвавшие со временем движение за права женщин в 70-е. Сначала Бетти Фридан опубликовала свою "Загадку женственности", где подчеркнула опустошенность и неудовлетворенность целого поколения женщин, которые жили исключительно для других людей и чужой жизнью. Фридан определила источник этого отсутствия счастья как проблему самоопределения, корень которой – в остановке развития. Она полагала, что эта проблема вызвана самой нашей культурой, не позволяющей женщинам распознать и удовлетворить свои базовые потребности роста и развития, воплотить свой человеческий потенциал. Ее книга, положившая конец общекультурным стереотипам, фрейдистской догме и манипулятивному отношению к женщинам со стороны средств массовой информации, предложила принципы, время для которых давно настало. Ее идеи давали выход подавленным яростным чувствам, и они же привели впоследствии к зарождению освободительного движения женщин и, наконец, к созданию Национальной организации женщин.

В том же 1963 году при президенте Джоне Кеннеди Комиссия по положению женщин обнародовала отчет, где описывалось неравноправие в экономической системе Соединенных Штатов. Женщины получали за одну и ту же работу меньше мужчин; им отказывали в вакансиях и лишали возможности продвижения по службе. Эта вопиющая несправедливость стала еще одним подтверждением того, насколько незаслуженно низко оценивается роль женщин в современном обществе.

Итак, я вошла в мир профессиональной психиатрии в ту пору, когда Соединенные Штаты стояли на пороге зарождения движения женщин за свои права. В 70-е годы мое понимание проблемы возросло. Я начала сознавать неравноправие и дискриминацию женщин; я поняла, что установленные мужчинами культурные стандарты сами по себе вознаграждали женщин за безропотное послушание или же наказывали за отрицание стереотипных ролей. В конце концов я примкнула к горстке коллег-женщин из Ассоциации психиатров Северной Калифорнии и Американской ассоциации психиатров.

Двойной взгляд на женскую психологию
Психоаналитиком-юнгианцем я стала примерно тогда же, когда перешла на позиции феминизма. Закончив аспирантуру в 1966 году, я прошла обучение в Институте К. Юнга в Сан-Франциско и в 1976 году получила диплом психоаналитика. За этот срок мои представления о женской психологии неуклонно углублялись, а феминистические прозрения сочетались с юнговской психологией архетипов.

Работая на базе то юнгианского психоанализа, то ориентированной на женщин психиатрии, я словно строила мост меж двумя мирами. Моих коллег-юнгианцев не очень волновало то, что происходило в политической и социальной жизни. Большинство из них, казалось, лишь смутно сознавали важность борьбы женщин за свои права. Что до моих подруг-феминисток в психиатрической сфере, они, если и считали меня психоаналитиком-юнгианцем, то, вероятно, видели в этом либо мой личный эзотерический и мистический интерес, либо только некую дополнительную специализацию, которая хоть и заслуживает почтения, но не имеет отношения к женским проблемам. Я же, метавшаяся между одним и другим, со временем постигла, какие глубины может открыть слияние двух подходов – юнгианского и феминистского. Они совмещаются в своеобразное "бинокулярное видение" женской психологии.

Юнгианский подход позволил мне осознать, что женщины подчиняются могучим внутренним силам – архетипам, которые можно персонифицировать образами древнегреческих богинь. В свою очередь, феминистский подход помог мне понять, что внешние силы, или стереотипы – те роли, исполнения которых ждет от женщин общество, – навязывают им шаблоны одних богинь и подавляют другие. В результате я начала видеть, что каждая женщина пребывает где-то посередине: ее внутренние побуждения определяются архетипами богинь, а внешние поступки – культурными стереотипами.

Как только женщина начинает сознавать такие влияния, это знание становится силой. "Богини" являются могучими незримыми силами, определяющими поведение и чувства. Знание о "богинях" в каждой из нас – это открывающиеся перед женщиной новые территории сознания. Когда она постигает, какие "богини" проявляются в ней как господствующие внутренние силы, появляется и понимание себя, власти определенных инстинктов, осознание своих приоритетов и способностей, возможность найти личный смысл в тех решениях, к которым остальные люди могут оставаться равнодушными.

Схемы "богинь" оказывают влияние и на отношения с мужчинами. Они помогают объяснить определенные трудности во взаимоотношениях и механизм возникновения влечения, какое женщины того или иного типа питают к определенным мужчинам. Предпочитают ли они мужчин властных и преуспевающих? Невзрачных и творческих? Инфантильных? Какая именно "богиня" незримо подталкивает женщину к определенному типу мужчин? Подобные схемы обусловливают ее выбор и устойчивость взаимоотношений.

Схемы самих взаимоотношений также несут на себе отпечаток той или иной богини. "Отец и дочь", "брат и сестра", "сестры", "мать и сын", "мать и дочь" или "влюбленные" – каждая такая пара представляет собой конфигурацию, характерную для определенной богини.

Каждая женщина наделена божественными дарами, которые следует изучить и с благодарностью принять. Кроме того, у каждой есть установленные свыше границы, которые нужно распознать и преодолеть ради того, чтобы измениться. Женщина не в силах противиться схеме, заданной основополагающим архетипом богини, пока не осознает самого существования в себе такого архетипа и не попытается воплотить с его помощью свой потенциал.

Мифы как прозрения
Впервые я подметила важную связь между мифологическими схемами и женской психологией благодаря книге психоаналитика-юнгианца Эриха Ноймана "Амур и Психея". Нойман воспользовался мифологией как способом описания женской психологии. Такое сочетание мифа и психологических комментариев показалось мне чрезвычайно мощным инструментом.

Например, в древнегреческом мифе об Амуре и Психее первым испытанием Психеи стала задача перебрать огромную гору семян и разложить зернышки каждого вида в отдельные кучи. Первой ее реакцией на это задание (как, впрочем, и на три последующих) было отчаяние. Я заметила, что этот миф хорошо подходит ряду моих пациенток, перед которыми стояли разнообразные проблемы, требующие решения. Одной была выпускница университета, увязшая в своей сложнейшей дипломной работе и не знавшая, как упорядочить рабочий материал. Другой – подавленная молодая мать, которой необходимо было понять, куда уходит драгоценное время, расставить приоритеты и найти способ продолжать свои занятия живописью. Каждой женщине, как и Психее, предстояло сделать больше, чем, по ее представлениям, она могла, – однако препятствия эти возникали по ее выбору. Для обеих пациенток миф, отражавший их собственную ситуацию, стал источником мужества, даровал прозрения о том, как реагировать на новые требования жизни, и придал смысл предстоящей борьбе.

Когда женщина чувствует, что в каком-либо ее занятии есть мифологическое измерение, понимание этого затрагивает в ней самые глубинные средоточия творчества. Мифы пробуждают чувства и воображение, поскольку связаны с сюжетами, являющимися частью общего наследия человечества. Древнегреческие мифы – а равно и все остальные волшебные сказки и мифы, известные людям тысячелетиями, – остаются современными и индивидуально значимыми, потому что содержат истины о переживаниях, единых для всех.

Толкования мифов могут приносить интеллектуальное и интуитивное понимание. Мифы подобны сновидениям, которые запоминаются, даже если они непонятны. Объясняется это тем, что мифы, как и сны, полны символов. По словам мифолога Джозефа Кэмпбелла, "сновидение – это личный миф, а миф – обезличенное сновидение". Не удивительно, что мифы неизменно кажутся нам чем-то смутно знакомым!

При правильном толковании сна человека осеняет мгновенное прозрение – обстоятельства, с которыми связано сновидение, тут же становятся ясными. Человек интуитивно постигает их смысл и сохраняет это понимание.

Озарение как отклик на толкование мифа означает, что соответствующий миф символически описывает что-то, значимое именно для этого человека. Теперь человек постигает нечто важное и сознает, что это истина. Столь глубокий уровень понимания не раз ощущали слушатели, перед которыми я выступала с пересказом мифов и толкованием их смысла. Такое обучение затрагивает чувствительные струны в душе, и теория женской психологии превращается либо в самопознание, либо в понимание, насколько важно для психолога общение с реальными женщинами.

Я начала использовать мифологические сравнения на семинарах по психологии женщин в конце 60-х и начале 70-х годов – вначале в Медицинском центре Калифорнийского университета, затем в Калифорнийском университете Санта-Крус и в Институте К. Юнга в Сан-Франциско. На протяжении последующих пятнадцати лет чтение лекций давало мне дополнительные возможности развить собственные представления и понаблюдать за реакцией слушателей в Сиэтле, Миннеаполисе, Денвере, Канзас-сити, Хьюстоне, Портленде, Форт-Уэйне, Вашингтоне, Торонто, Нью-Йорке – не говоря о Сан-Франциско, где я живу. И на каждой лекции отклики были одинаковыми: когда я использовала мифы в сочетании с клиническим материалом, личными переживаниями и прозрениями конкретных женщин, аудитория получала новое, более глубокое понимание.

Я начинала обычно с мифа о Психее – женщине, для которой главным в жизни были личные взаимоотношения. Затем я рассказывала второй миф с собственным толкованием. Это был миф о женщинах, которые не теряли самообладание, встретившись с трудностями, но, напротив, испытывали благодаря сложным задачам прилив сил – в результате они лучше учились и устраивались в жизни. Героиней этого мифа была Аталанта – быстроногая охотница, добившаяся огромных успехов как в беге, так и в охоте и побеждавшая всех мужчин, которые пытались с нею соперничать. Эту прекрасную женщину можно сравнить с Артемидой, греческой богиней охоты и луны.

Естественно, у моих слушателей эти лекции вызывали вопросы и о других богинях. Я принялась читать о них, пытаясь определить их тип и олицетворяемые ими качества. Благодаря этому у меня появились собственные прозрения. Например, однажды в мой кабинет вошла ревнивая и мстительная женщина – и я тут же различила в ней яростную, униженную Геру, супругу Зевса и богиню брака. Распутное поведение мужа побуждало эту ревнивую богиню неустанно разыскивать и губить "соперниц".

Как оказалось, однажды эта пациентка выяснила, что у ее мужа роман на стороне. С тех пор она была одержима мыслями о сопернице. Она постоянно видела в мечтах картины мести, подозревала, что та следит за ней, и в конце концов настолько увлеклась сведением счетов с этой соперницей, что чуть не сошла с ума. Это была типичная Гера – ее гнев был обращен вовсе не на мужа, а ведь именно он обманывал ее и ей изменял. Такая аналогия помогла моей пациентке понять, что истинной причиной этой "реакции Геры" была неверность супруга. Теперь ей стало ясно, почему ее захлестывала ярость и насколько пагубны были эти чувства. Она поняла, что должна не превращаться в мстительную Геру, а открыто обсудить с мужем его поведение и смело встретить их проблемы в супружеской жизни.

Был и такой случай: одна моя коллега неожиданно начала высказываться против Поправки о равных правах, которую я поддерживала. Меня переполняла обида и злость – и тут вдруг я испытала очередное прозрение. Это был конфликт двух разных богинь в одной душе. В тот момент я чувствовала и вела себя как Артемида, архетип Старшей Сестры, защитницы женщин. Мой оппонент, напротив, была подобна Афине – дочери Зевса, рожденной из его головы, покровительнице героев, защитнице патриархальных устоев, своеобразной "папенькиной дочке".

В другом случае, читая о похищении Пэтти Хёрст*, я осознала вдруг, что на газетных полосах у нас на глазах вновь разыгрывается миф о Персефоне – девушке, которую похитил, изнасиловал и держал в плену Гадес, бог подземного мира. Хёрст была студенткой Калифорнийского университета, приемной дочерью двух влиятельных "олимпийских богов" нашего времени. Она была похищена (уведена в подземный мир) главарем Симбиотической Армии Освобождения, ее держали в темном чулане и неоднократно насиловали.

* Патриция Хёрст (род. 2.02.1954) – приемная дочь владельца крупного газетного издательства в Сан-Франциско. В возрасте 19 лет была похищена социально-революционной группой, потребовавшей за нее громадный выкуп, а затем неожиданно заявила, что сама хочет стать членом этой группы. Участвовала в вооруженном ограблении банка. После тюремного заключения вышла замуж за своего телохранителя, мать двоих детей и актриса. – Прим. ред.

Вскоре я уже видела богинь в каждой женщине. Знание того, как "богини" проявляются в психике, углубило мое понимание как бытовых, так и незаурядных ситуаций.

Вот пример: влияние какой богини преобладает, когда женщина возится на кухне или занимается домашней уборкой? Я поняла, что решается это простой проверкой – тем, как женщина готовит, и поддерживает ли она чистоту в доме, если муж на недельку уезжает. Когда "Гера"* или "Афродита" ужинает в одиночестве, это, скорее всего, грустное и жалкое зрелище: что-нибудь вроде магазинного "домашнего творога". Когда такая женщина одна, сойдет все, что найдется в буфете или холодильнике, – какой контраст по сравнению с теми изысканными и сложными блюдами, которые она обычно готовит мужу! Она ведь и готовит только для него: то, что любит он, а не она сама, поскольку она либо "славная женушка, умеющая вкусно готовить" (Гера), либо заботливая мамочка (Деметра), либо угодливая супруга (Персефона), либо соблазняющая возлюбленная (Афродита).

* Здесь и далее имя богини в кавычках будет означать женщину, которой в данных обстоятельствах владеет архетип этой богини. – Прим. автора.

Однако если в ее характере господствует Гестия, женщина даже в одиночестве накроет стол и устроит себе шикарный ужин – а в доме будет царить привычный порядок. Если мотивация домашней работы определяется архетипом других богинь, женщина, вероятнее всего, будет жить в полном беспорядке вплоть до возвращения мужа. Но "Гестия" непременно поставит в вазу свежие цветы, даже если муж их не увидит. Ее квартира или дом всегда будут уютными, потому что здесь живет она – а не потому, что ей хочется перед кем-то покрасоваться.

Затем я задалась вопросом: станет ли такой подход к пониманию женской психологии через мифы полезным для других. Ответом стали мои лекции о "Богинях в каждой женщине". Слушатели были тронуты и заинтригованы, они возбужденно перешептывались, когда речь шла о мифологии как источнике прозрений. Они начали лучше понимать женщин, причем это задевало самые чувствительные струны души. Когда я рассказывала о мифах, люди слышали, чувствовали и понимали, о чем я говорю; когда я истолковывала их, реакция явно указывала на озарения. И мужчины, и женщины постигали смысл мифов как личную истину, получали подтверждения того, что давно знали, но лишь теперь осознали по-настоящему.

Кроме того, я выступала на встречах профессиональных организаций и обсуждала свои идеи с психиатрами и психологами. Многие разделы этой книги изначально были докладами, которые я представляла в Международной ассоциации аналитической психологии, в Американской академии психоанализа, в Американской ассоциации психиатров, в Институте изучения женщин при Американской ортопсихиатрической ассоциации и в Ассоциации трансперсональной психологии. Мои коллеги сочли этот подход полезным для врачебной практики и высоко оценили то глубокое проникновение в схемы характера личности и психиатрические симптомы, какое дает концепция "богинь". Для большинства из них это было первое описание женской психологии, предложенное психоаналитиком-юнгианцем.

Только мои коллеги-юнгианцы сознавали, что я разработала – и продолжаю разрабатывать – новые принципы женской психологии, весьма отличающиеся от некоторых концепций Юнга, а также совмещаю чисто женскую точку зрения с психологией архетипов. Несмотря на то что эта книга написана для широкого круга читателей, те, кто знают толк в юнгианстве, заметят, что женская психология на основе архетипов богинь бросает вызов общепринятой теории Юнга об Аниме и Анимусе (см. главу 3).

Об архетипических образах древнегреческих богов и богинь писали многие специалисты-юнгианцы. Я обязана этим авторам многими своими познаниями и прозрениями и часто их цитирую (см. примечания к главам). Однако, отобрав семь греческих богинь и распределив их по трем особым категориям в соответствии с психологическими признаками, я создала как новую типологию, так и новые способы понимания внутрипсихических конфликтов (см. всю книгу). В свою типологию я добавила концепцию сознания Афродиты, которая стала третьей моделью, дополняющей сфокусированное сознание и рассеянное сознание, давно описанные в юнговской теории (см. главу 11).

Кроме того, я представляю две дополнительные (новые) психологические концепции, хотя и несколько поверхностно, поскольку подробное их изложение стало бы отклонением от основной тематики книги.

Во-первых, типология "богинь" объясняет расхождения между поведением женщин и юнговской теорией психотипов. По Юнгу, человек относится к экстравертной либо интравертной категории, опирается в своих оценках на чувства либо на рассудок, а воспринимает интуитивно или чувственно (то есть посредством пяти органов чувств). Более того, по классической юнговской теории принято считать, что одна из этих четырех функций (мышление, эмоции, интуиция и сенсорное восприятие) развивается осознанно и преобладает. Какой бы ни была главенствующая функция, другая функция этой пары, как считалось, менее надежна или слабо сознаваема. Исключения в этой модели "одно или другое", или "более развитое и наименее сознаваемое", уже были описаны психологами Джун Сингер и Мэри Лумис. Я уверена, что архетипы богинь помогут лучше объяснить часто встречающиеся среди женщин исключения.

Например, когда женщина "переключается" – то есть переходит от одной грани своей психики к другой, – она смещается и к другому архетипу богини. Скажем, в одной обстановке она экстравертная, логически мыслящая Афина, уделяющая огромное внимание мелочам, а в другой ситуации – интровертная хранительница очага Гестия – тот случай, когда "в тихом омуте черти водятся". Такие смещения объясняют сложности, с какими можно столкнуться при определении юнговского типа многогранной женщины.

Другой пример: женщина может остро сознавать эстетические тонкости (это влияние Афродиты) и не замечать при этом, что на плите по-прежнему горит огонь или бензобак практически пуст (мелочи, которые не ускользнут от внимания Афины). Преобладающая "богиня" поясняет, каким образом одна и та же функция (в данном случае сенсорная) может, как это ни парадоксально, одновременно быть и высокоразвитой, и несознаваемой (см. главу 14).

Во-вторых, врачебная практика помогла мне понять, что могущество архетипов богини господствует над женским эго и вызывает психиатрические симптомы, сопоставимые с теми атрибутами силы, какими богинь наделяли исторически – по мере снижения этой власти от образа древнеевропейской Великой Богини до различных уровней древнегреческих богинь, которые были дочерьми богов либо богинями-девами (см. главу 1).

Несмотря на то что в этой книге разрабатывается теория и приводятся сведения, полезные для специалистов, написана она для всех, кто хочет лучше понять женщин – и особенно женщин, которые наиболее близки читателям, любимы, но до сих пор остаются загадкой. Наконец, эта книга предназначена для самих женщин, которым она поможет открыть в себе потаенных богинь.

Глава 1
БОГИНИ КАК ВНУТРЕННИЕ ОБРАЗЫ
Однажды моя подруга Энн увидела в больнице слабенькую маленькую девочку – "синюшного" ребенка с врожденным пороком сердца. Взяв девочку на руки, Энн посмотрела ей в лицо и внезапно испытала столь сильное эмоциональное потрясение, что в груди отозвалось ноющей болью. В это мгновение между ней и ребенком возникла невидимая связь. Стремясь сохранить эту связь, Энн стала регулярно навещать девочку. И хотя та прожила потом лишь несколько месяцев – она не перенесла операции на открытом сердце, – их встреча произвела на Энн глубокое впечатление и пробудила в ее душе некие глубоко таившиеся и исполненные сокровенных чувств образы.

В 1966 году психиатр и писатель Энтони Стивенс исследовал взаимные чувства привязанности, возникавшие между нянями и осиротевшими младенцами. Он обнаружил нечто похожее на переживание Энн, особую связь ребенка с одной из нянь – внезапное взаимное притяжение, неожиданную вспышку любви.

Наблюдения Стивенса противоречат теории "корыстной любви", согласно которой узы между матерью и ребенком возникают постепенно, благодаря кормлению и заботе. Стивенс обнаружил, что по меньшей мере в каждом третьем случае ребенок привязывался к няне, которая до этого момента не занималась уходом за ним. Няня неизбежно отвечала взаимностью и начинала заботиться о "выбравшем" ее младенце. Ребенок, если "его" няня находилась поблизости, нередко просто отказывался от забот другой няни.

Некоторые матери начинают испытывать привязанность к своему ребенку сразу же после родов. Когда они держат в руках свое драгоценное беспомощное дитя, которому они только что подарили жизнь, любовь и глубокая нежность буквально изливаются из них. Мы говорим, что благодаря ребенку в таких женщинах пробуждается Архетип Матери. У других женщин материнская любовь пробуждается постепенно и усиливается в течение нескольких месяцев, достигая своей полноты к восьми-девяти месяцам жизни ребенка.

Если рождение ребенка не пробуждает в женщине архетип матери, она понимает, что обделена чувствами, присущими другим матерям. Ее ребенок чувствует отсутствие жизненно важной связи и не перестает ее жаждать (иногда, как это случалось в выбранном Стивенсом для исследований греческом приюте для сирот, архетипическая схема отношений "мать – дитя" возникает, даже если женщина не приходится ребенку биологической матерью). Тоска по несостоявшимся отношениям может сохраняться и в зрелом возрасте. Одна пятидесятилетняя женщина из моей женской группы плакала, рассказывая о смерти своей матери. Она плакала, потому что чувствовала: теперь, когда матери больше нет, эта столь желанная связь уже никогда не возникнет в ее жизни.

Ребенок не просто пробуждает мать в женщине, переживание материнства становится способом ее существования.

В свою очередь, каждый ребенок "запрограммирован" искать "мать". И для матери, и для ребенка "мать" проявляется в материнских чувствах и поведении. Этот внутренний образ, бессознательно определяющий поведение и эмоциональные реакции, архетипичен. "Мать" – лишь один из многих архетипов – иначе говоря, глубинных внутренне обусловленных ролей, которые могут пробудиться в женщине. Зная различные архетипы, мы можем яснее видеть, что именно побуждает к действию и нас, и других.

В этой книге я буду описывать архетипы, действующие в женских душах. Они олицетворены в образах греческих богинь. Например, Деметра, богиня материнства, – воплощение архетипа матери. Другие богини: Персефона – дочь, Гера – жена, Афродита – возлюбленная, Артемида – сестра и соперница, Афина – стратег, Гестия – хранительница домашнего очага. В действительности архетипы не имеют имен, и образы богинь полезны только тогда, когда они соответствуют женским ощущениям и чувствам.

Концепцию архетипов разработал Карл Густав Юнг. Он рассматривал их как образные схемы (образцы, модели) инстинктивного поведения, содержащиеся в коллективном бессознательном. Эти схемы не индивидуальны, они более или менее подобным образом обусловливают реакции множества людей.

Архетипичны все мифы и сказки. Так же архетипичны и многие образы и сюжеты сновидений. Именно наличие общечеловеческих архетипических моделей поведения объясняет сходство мифологий самых разных культур.

Богини как архетипы
Большинство из нас слышали об олимпийских богах хотя бы в школе и видели их статуи или изображения. Римляне поклонялись тем же божествам, что и греки, однако называли их латинскими именами. Согласно мифам, обитатели Олимпа были очень похожи на людей по своему поведению, эмоциональным реакциям и внешнему облику. Образы олимпийских богов воплощают архетипические образцы поведения, которые присутствуют в нашем общем коллективном бессознательном. Именно поэтому они близки нам.

Наиболее известны двенадцать олимпийцев: шесть богов – Зевс, Посейдон, Гермес, Аполлон, Арес, Гефест, и шесть богинь – Деметра, Гера, Артемида, Афина, Афродита и Гестия. Впоследствии место Гестии, богини домашнего очага, в этой иерархии занял бог вина Дионис. Таким образом равновесие было нарушено – богов стало больше, чем богинь. Архетипы, описываемые мною, – это шесть олимпийских богинь – Гестия, Деметра, Гера, Артемида, Афина, Афродита и, кроме них, Персефона, миф о которой неотделим от мифа о Деметре.

Я классифицировала этих богинь следующим образом: богини-девственницы, уязвимые богини и алхимическая богиня.

Богини-девственницы выделялись как отдельная группа еще в Древней Греции. Две другие группы определены мною. Для каждой из рассматриваемых категорий характерно особое восприятие мира, а также предпочитаемые роли и побуждения. Богини отличаются по своим привязанностям и по тому, как они относятся к другим. Для того чтобы женщина глубоко любила, с радостью работала, была сексуальна и жила творчески, в ее жизни должны быть выражены все вышеназванные богини, причем каждая в свое время.

В первую из описанных здесь групп входят богини-девственницы: Артемида, Афина и Гестия.

Артемида (у римлян – Диана) – богиня охоты и Луны. Владения Артемиды – дикая местность. Она – не знающий промаха стрелок и покровительница диких животных.

Афина (у римлян – Минерва) – богиня мудрости и ремесел, покровительница названного в ее честь города. Она также покровительствует многочисленным героям. Афину обычно изображали одетой в доспехи, поскольку она была известна еще и как превосходный военный стратег.

Гестия, богиня домашнего очага (у римлян – Веста), из всех олимпийцев наименее известна. Символом этой богини был огонь, пылавший в очагах домов и в храмах.

Богини-девственницы – воплощение женской независимости. В отличие от других небожителей они не склонны к любви. Эмоциональные привязанности не отвлекают их от того, что они считают важным. Они не страдают от неразделенной любви. Как архетипы, они являются выражением потребности женщин в самостоятельности и сосредоточении на значимых для них целях. Артемида и Афина олицетворяют целеустремленность и логическое мышление, и потому их архетип ориентирован на достижения. Гестия – архетип интроверсии, внимания, направленного во внутренние глубины, в духовный центр женской личности. Эти три архетипа расширяют наши представления о таких женских качествах, как компетентность и самодостаточность. Они присущи женщинам, которые активно стремятся к собственным целям.

Вторую группу составляют уязвимые богини – Гера, Деметра и Персефона. Гера (у римлян – Юнона) – богиня брака. Она – жена Зевса, верховного бога Олимпа. Деметра (у римлян – Церера) – богиня плодородия и земледелия. В мифах особое значение придается Деметре в роли матери. Персефона (у римлян – Прозерпина) – дочь Деметры. Греки также называли ее Корой – "девушкой".

Эти три богини представляют традиционные роли жены, матери и дочери. Как архетипы, они ориентированы на взаимоотношения, обеспечивающие переживания целостности и благополучия, иначе говоря, на значимую связь. Они выражают потребность женщин в прочных связях и привязанности. Эти богини подстраиваются к другим и потому уязвимы. Они страдают. Их насиловали, похищали, подавляли и унижали боги-мужчины. Когда разрушались их привязанности и они чувствовали себя оскорбленными в своих чувствах, у них проявлялись симптомы, подобные симптомам психических расстройств обычных людей. И каждая из них в конце концов преодолевает свои страдания. Их истории дают возможность женщинам понять природу собственных психоэмоциональных реакций на потери и найти в себе силы справиться с душевной болью.

Афродита, богиня любви и красоты (у римлян – Венера) – прекраснейшая и неотразимая алхимическая богиня. Она – единственная, кто подпадает под третью категорию. У нее было много романов и, как их результат, множество отпрысков. Афродита – воплощение эротического притяжения, сладострастия, сексуальности и стремления к новой жизни. Она вступает в любовные связи по собственному выбору и никогда не оказывается в роли жертвы. Таким образом, она сочетает самостоятельность богинь-девственниц и близость в отношениях, свойственную уязвимым богиням. Ее сознание одновременно и сосредоточенно, и восприимчиво. Афродита допускает отношения, которые равным образом затрагивают и ее, и предмет ее увлечений. Архетип Афродиты побуждает женщин искать во взаимоотношениях скорее интенсивности, чем постоянства, ценить творческий процесс и быть открытой для изменений и обновления.

Семейное древо
Чтобы лучше понять сущность каждой из богинь и их взаимоотношения с другими божествами, вначале следует рассмотреть их в мифологическом контексте. Такую возможность дает нам Гесиод. "Теогония", его главный труд, содержит сведения о происхождении богов и их "семейном древе".

Вначале, согласно Гесиоду, существовал Хаос. Затем появились Гея (Земля), мрачный Тартар (неизмеримые глубины подземного мира) и Эрос (Любовь).

Могучая, плодоносная Гея-Земля родила сына Урана – голубое беспредельное Небо. Затем она сочеталась браком с Ураном и произвела на свет двенадцать Титанов – первобытные природные силы, которым поклонялись в Греции в древности. По гесиодовой генеалогии богов, Титаны были первой верховной династией, предками богов-олимпийцев.

Уран, первая патриархальная, или отцовская, фигура в греческой мифологии, возненавидел своих рожденных от Геи детей и не позволял им выйти из ее чрева, тем самым обрекая Гею на страшные муки. Она призвала Титанов помочь ей. Но никто из них, кроме самого младшего, Кроноса (у римлян – Сатурн), не решился вмешаться. Он откликнулся на мольбу Геи о помощи и, вооружившись полученным от нее серпом, стал поджидать Урана в засаде.

Когда Уран пришел к Гее и возлег с ней, Кронос взял серп, отрезал у отца гениталии и выбросил их в море. После этого самым могущественным из богов стал Кронос. Вместе с Титанами он управлял Вселенной. Они породили множество новых богов. Одни из них представляли реки, ветры, радуги. Другие были чудовищами, олицетворяющими зло и опасности.

Кронос сочетался браком со своей сестрой – титанидой Реей. От их союза родилось первое поколение олимпийских богов – Гестия, Деметра, Гера, Гадес, Посейдон и Зевс.

И снова патриархальный прародитель – на этот раз уже сам Кронос – попытался уничтожить своих детей. Гея предсказала, что ему суждено быть побежденным собственным сыном. Он решил этого не допустить и проглатывал всех своих детей сразу же после их рождения, даже не выясняя, мальчик это или же девочка. Так он поглотил трех дочерей и двух сыновей.

В очередной раз забеременев, оплакивающая судьбу собственных детей Рея обратилась к Гее и Урану с просьбой помочь ей спасти своего последнего ребенка и наказать Кроноса. Родители посоветовали ей удалиться на остров Крит и, когда наступит время родов, обмануть Кроноса, дав ему завернутый в пеленки камень. В спешке Кронос проглотил камень, думая, что это младенец.

Спасенного ребенка звали Зевсом. Позднее он сверг своего отца и стал править всеми богами и смертными. Выросший втайне от Кроноса, он впоследствии обманом заставил его извергнуть обратно своих братьев и сестер и вместе с ними начал длительную борьбу за власть над миром, закончившуюся поражением Титанов и их заключением в мрачных безднах Тартара.

После победы над титанами три брата-бога – Зевс, Посейдон и Гадес – разделили между собой Вселенную. Зевс взял себе небо, Посейдон – море, Гадес – подземное царство. Хотя земля и Олимп, как предполагалось, были общими, тем не менее Зевс распространил свою власть и на них. Три сестры – Гестия, Деметра и Гера – согласно патриархальным греческим верованиям, не имели существенных прав.

Благодаря своим любовным связям Зевс стал отцом следующего поколения богов: Артемида и Аполлон (бог солнца) – дети Зевса и Лето, Афина – дочь Зевса и Метис, Персефона – дочь Зевса и Деметры, Гермес (посланник богов) – сын Зевса и Майи, Арес (бог войны) и Гефест (бог огня) – сыновья законной супруги Зевса, Геры. Есть две версии происхождения Афродиты: согласно одной из них, она – дочь Зевса и Дионы, в другом случае утверждается, что она предшествовала Зевсу. Благодаря любовному роману со смертной женщиной Семелой Зевс также стал отцом Диониса.

Чтобы напомнить читателю, кто есть кто в греческой мифологии, в конце книги приводятся краткие биографические заметки о богах и богинях, расположенные в алфавитном порядке.

История и мифология
Мифология, посвященная описываемым нами греческим богам и богиням, является отражением исторических событий. Это патриархальная мифология, возвеличивающая Зевса и героев. В ее основе – столкновение людей, исповедовавших веру в материнское начало, с захватчиками, которые поклонялись воинственным богам и создавали основанные на мужском начале религиозные культы.

Мария Джимбутас, профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и специалист в области европейской мифологии, пишет о так называемой "Старой Европе" – первой европейской цивилизации. По оценкам ученых, культура Старой Европы сформировалась по крайней мере за пять (а возможно, и за двадцать пять) тысяч лет до того, как возникли патриархальные религии. Эта матриархальная, оседлая и миролюбивая культура была связана с землей, морем и культом Великой Богини. Сведения, собранные по крупицам в ходе археологических раскопок, показывают, что общество Старой Европы не знало имущественного и социального расслоения, в нем царило равноправие. Старая Европа была разрушена в ходе вторжения полукочевых иерархически организованных индоевропейских племен с севера и востока.

Захватчики были воинственными, равнодушными к искусству людьми патриархальных нравов. Они с презрением относились к порабощенному ими более развитому в культурном отношении коренному населению, исповедующему культ Великой Богини, известной под многими именами, – например, Астарта, Иштар, Инанна, Нут, Исис.

Ей поклонялись как животворящему женскому началу, глубоко связанному с природой и плодородием, ответственному как за созидательные, так и за разрушительные проявления силы жизни. Змея, голубь, дерево и Луна – священные символы Великой Богини. Согласно историку-мифологу Роберту Грейвзу, до появления патриархальных религий полагали, что Великая Богиня бессмертна, неизменна и всемогуща. Она брала себе любовников не для того, чтобы у ее детей был отец, но исключительно для собственного наслаждения. Богов-мужчин не было. В контексте религиозного культа не существовало такого понятия, как отцовство.

Великую Богиню свергли с престола в ходе следующих одна за другой волн вторжений индоевропейцев. Авторитетные исследователи датируют начало этих волн между 4500 и 2400 гг. до н.э. Богини не исчезли совсем, а вошли в культы захватчиков на второстепенных ролях.

Захватчики навязали свою патриархальную культуру и свой воинственный религиозный культ завоеванному населению. Великая Богиня в различных своих ипостасях стала играть подчиненную роль супруги богов, которым поклонялись завоеватели. Силы, первоначально принадлежавшие женскому божеству, были отчуждены и переданы божеству мужскому. Впервые в мифах появилась тема изнасилования; возникли мифы, в которых герои-мужчины убивали змей – символ Великой Богини. Атрибуты Великой Богини были поделены среди многих богинь. Мифолог Джейн Харрисон отмечает, что Великая Богиня, как в разбитом зеркале, отразилась во многих меньших богинях: Гера получила обряд священного брака, Деметра – мистерии, Афина – змею, Афродита – голубя, Артемида – функцию хозяйки дикой природы.

Согласно Мерлин Стоун, автору книги "Когда бог был женщиной", окончательное низвержение Великой Богини произошло позднее, с приходом иудаизма, христианства и мусульманства. Мужское божество заняло главенствующее положение. Женские богини постепенно отодвинулись на задний план; женщины в обществе последовали их примеру. Стоун отмечает: "Мы с удивлением обнаруживаем, до какой степени подавление женских ритуалов в действительности было подавлением женских прав".

Исторические богини и архетипы
Великой Богине поклонялись как Создательнице и Разрушительнице, ответственной за плодородие и катаклизмы. Великая Богиня все еще существует как архетип в коллективном бессознательном. Я часто ощущала присутствие устрашающей Великой Богини в своих родителях. Одна из моих пациенток после родов отождествила себя с Великой Богиней в устрашающем ее аспекте. Молодая мать вскоре после рождения ребенка пережила психоз. Эта женщина пребывала в состоянии депрессии, видела галлюцинации и винила себя в том, что поглотила мир. Она расхаживала по больничной палате, несчастная и жалкая.

Когда я обратилась к ней, она рассказала мне, что "жадно съела и разрушила мир". В течение беременности она отождествляла себя с Великой Богиней в ее положительном аспекте Создательницы, однако после родов почувствовала, что имеет власть разрушить все, что было ею создано, и сделала это. Ее эмоциональная убежденность была столь велика, что она игнорировала очевидность того, что мир по-прежнему существует как ни в чем не бывало.

Этот архетип актуален также и в его позитивном аспекте. Например, образ Великой Богини как животворящей силы овладевает человеком, убежденным, что его жизнь зависит от сохранения связи с определенной женщиной, которая ассоциируется с Великой Богиней. Это довольно распространенная мания. Иногда мы видим, что потеря такой связи настолько опустошительна, что приводит человека к самоубийству.

Архетипу Великой Богини присуща сила, которой обладала сама Великая Богиня в те времена, когда ей действительно поклонялись. И потому из всех архетипов именно этот в состоянии оказывать наиболее сильное воздействие. Этот архетип способен вызывать иррациональные страхи и искажать представления о реальности. Греческие богини были не столь могущественны, как Великая Богиня. Они более специализированны. Каждая из них обладала собственной сферой влияния, и их силы имеют определенные пределы. В женских душах греческие богини также не столь могущественны, как Великая Богиня; их способность эмоционально подавлять и искажать восприятие окружающей действительности гораздо слабее.

Из семи греческих богинь, представляющих главные, самые общие архетипические модели женского поведения, наиболее влиятельны Афродита, Деметра и Гера. Они гораздо теснее связаны с Великой Богиней, чем остальные четыре богини. Афродита – ослабленный вариант Великой Богини в ее ипостаси богини плодородия. Деметра – уменьшенная копия Великой Богини как Матери. Гера – лишь эхо Великой Богини как Повелительницы небес. Однако, как мы увидим в следующих главах, хотя каждая из них "меньше" Великой Богини, вместе они представляют те силы в душе женщины, которые становятся неодолимыми, когда требуют отдать им должное.

Женщины, на которых воздействует любая из этих трех богинь, должны учиться сопротивляться, поскольку слепое следование повелениям Афродиты, Деметры или Геры может неблагоприятно сказаться на их жизни. Подобно самим богиням Древней Греции, их архетипы не обслуживают интересы и взаимоотношения смертных женщин. Архетипы существуют вне времени, им нет дела до жизни женщины или ее нужд.

Три из оставшихся четырех архетипов – Артемида, Афина и Персефона, – это богини-дочери. Они удалены от Великой Богини еще на одно поколение. Соответственно, как архетипы, они не обладают такой же поглощающей мощью, как Афродита, Деметра и Гера, и влияют главным образом на особенности характера.

Гестия, самая старшая, мудрая и наиболее почитаемая богиня среди всех, полностью сторонилась власти. Она представляет духовную составляющую жизни, которую следует чтить каждой женщине.

Греческие богини и современные женщины
Греческие богини – это женские образы, которые живут в человеческом воображении уже более трех тысячелетий. Они олицетворяют женские устремления, в них воплощены поведенческие модели, которые исторически не дозволялись женщинам.

Греческие богини прекрасны и сильны. Они следуют исключительно собственным побуждениям, не зная диктата внешних обстоятельств. Я утверждаю в этой книге, что как архетипы они способны определять и качество, и направленность жизни женщины.

Эти богини отличаются друг от друга. У каждой из них есть свои положительные и свои потенциально отрицательные свойства. Мифология показывает, что именно для них важно, и в метафорической форме говорит нам о возможностях похожих на них женщин.

Я также пришла к мысли, что греческие богини Олимпа, каждая из которых уникальна, а некоторые из них даже враждебны друг другу, представляют собой метафору внутреннего разнообразия и внутренних конфликтов женщины, тем самым проявляя ее сложность и многогранность. В каждой женщине потенциально присутствуют все богини. Когда несколько богинь сражаются за господство над женщиной, ей необходимо самой решить, какие аспекты ее сущности и в какое время будут доминирующими, иначе она будет метаться из крайности в крайность.

Греческие богини, как и мы, жили в патриархальном обществе. Боги-мужчины управляли землей, небом, океаном и подземным царством. Каждая богиня приспособилась к такому положению дел по-своему – кто посредством обособления от мужчин, кто благодаря присоединению к мужчинам, кто посредством ухода в себя. Богини, ценившие патриархальные взаимоотношения, были уязвимы и относительно слабы в сравнении с мужчинами-богами, которые властвовали в сообществе и могли отказывать им в их желаниях. Таким образом, греческие богини воплощают жизненные модели женщины в патриархальной культуре.

Глава 2
ПРОБУЖДЕНИЕ БОГИНЬ
В Древней Греции женщины хорошо знали, что их место в жизни и род занятий неразрывно связаны с властью той или иной богини, которую, соответственно, и следовало почитать каждой из них. Ткачихи нуждались в покровительстве Афины, юные девушки находились под защитой Артемиды, замужние женщины поклонялись Гере. Женщины приносили жертвы тем богиням, которые помогали им в случае необходимости. Роженицы молили Артемиду избавить их от страданий. Гестию приглашали к домашним очагам, чтобы жилище стало родным домом.

Богини были могущественны. В качестве доказательств верности они требовали ритуалов, молитв и жертвоприношений. Женщины поклонялись богиням, опасаясь, что в противном случае станут жертвами их гневного возмездия.

Материалы, представленные в библиотеке взяты из открытых источников и предназначены исключительно для ознакомления. Все права на статьи принадлежат их авторам и издательствам. Если вы являетесь правообладателем какого-либо из представленных материалов и не желаете, чтобы он находился на нашем сайте, свяжитесь с нами, и мы удалим его.